Дорогие друзья, выходные выдались довольно символическими. В пятницу на 87-м году жизни умер известный в брежневские годы сатирик М.М. Жванецкий. Молодые о нём ничего не знают, а граждане от 35 и старше помнят, что он смешно имитировал по советскому телевизору корявый говор весёлого города Одессы, крупного южного порта России, а затем СССР.

А в воскресенье группа инициативных свидомых суспиливачей-активистив из того же города (теперь он потерял одно «с», говор и свой весёлый многонациональный вавилон, а также оригинальное имя и зовётся мистом Одэсой) потребовала снести памятник его основателям — Екатерине Великой, Хосе де Рибасу, Францу де Волану, Григорию Потемкину и Платону Зубову.

Что тут хотелось бы.

Нам нечего сказать о Жванецком тупо потому, что он растворился в творческом небытии, когда вся наша редакция ещё даже не начала вести половую жизнь. Кажется, он был одним из тех почтенных вип-оппозиционеров, которые периодически выступают с призывом покончить с режимом, а режим в ответ поздравляет их с юбилеями и присваивает почётные звания. Это нормально: в конце концов, из того же города прибыл к нам лет 20 назад квартет И, и его участники тоже почтенно оппозиционны и тоже разоблачают русскую жизнь, сидя в самом её центре («народ у нас великий! У нас люди г@вно», аххахаха, как подкололи-то ватку, ой молодцы).

Впрочем, их мы тоже давно потеряли из виду, только в рекламе попадаются. Но им уже всем за полтос, а значит, скоро пойдут заслуженные звания и поздравления от руководства.

Но мы про другое.

Инициатива суспильных свидомачей миста Одэсы по повторному сносу памятника основателям города Одессы (нынешний монумент — уже копия, поставленная в 2007) имеет некоторый смысл. Свидомачи пишут: «Наша инициатива имеет цель избавиться от всех проявлений русского влияния, которые остались после колониального периода в нашей истории. Для того чтобы смотреть в будущее, нам надо разорвать все эти связи и двигаться своим путем».

Трудно не согласиться с ними.

Одессы, которую основала Екатерина Великая, действительно больше нет на том месте, где она когда-то стояла.

Города-героя Одессы, которую защищало ополчение, отстаивая каждую улицу, города, о котором с гордостью пел прекрасный советский исполнитель Л.О. Утёсов, уже нет на берегу Чёрного моря.

Стоит вспомнить, что Одесса сопротивлялась наступлению Одэсы. Старая слава так просто не исчезает, и Одесса, которую застали врасплох, дала свой последний бой шесть с половиной лет назад — не будучи готовой, она всё-таки вышла защищать себя и была зверски убита и сожжена заживо.

Она, разумеется, не погибла — она просто ушла в историю. Она ушла в камень перед кремлёвской стеной, на котором написано её имя и лежат цветы. Она ушла в песню про одессита Мишку, который покидает город с последним батальоном.

Мы не знаем — может, она ушла временно, может, она ещё вернётся. Разумеется, изменившаяся. Но пока её нет на берегу Чёрного моря — на её месте стоит мисто Одэса, в котором периодически выкладывают самую большую вышиванку.

Кстати, ещё одна символическая новость: в Одэсе планируют поставить памятник Жванецкому. «Это будет абсолютно правильно. По-одесски. Дань глубокого уважения самому великому одесситу», — заявил мэр миста.

Вот именно. Город Екатерины, де Рибаса, Воронцова и Ришелье, родина Ахматовой, Багрицкого, Катаева, Ильфа и Петрова, маршала Малиновского и подводника Маринеско, — это была Одесса. Весёлый южный порт великой империи.

А мисто Одэса — просто не заслуживает всех этих людей. Поэтому пусть самым её великим сыном будет автор бессмертного монолога про раков.

PS. Было бы, конечно, правильным похоронить юмориста на родине. В родном ему г@вне, так сказать. Странно, что он такого не захотел — боялся, что памятник будут разрисовывать свастиками и тризубами Бандеры? Или что бригады свидомых суспиливачей-активистив, начав с ДеРибаса, быстро доберутся и до еврейских кладбищ Одессы?

В общем-то, правильно боялся. Но и лежать в земле ненавидимой им страны — тоже как-то странно.

Жванецкий в передаче одного из центральных телеканалов заявил, что он предлагает продать один из Курильских островов японцам за большие деньги, чтобы потом у людей в России появились деньги на водку. Удивительно, но публика в зале восприняла эти оскорбительные для нормальных людей слова «юмориста» с восторгами и одобрениями (что многое говорит об его аудитории, кстати). После чего Жванецкий заявил, что потом можно будет продать еще что-то, но большее по размеру — и жить на полученные деньги.

Странно, что он не предложил продать японцам (или там румынам) кусок Одессы. А, ну да — Одесса это своё, а Россию не жалко, потому что не своя. Позднее Михаил Жванецкий называл воссоединение Крыма с Россией «гадостью», и никак не осудил массовое убийство людей в своей родной Одессе. Зато успел возмутиться, что «из-за этого Путина» ему теперь трудно летать на свою дачу под Одессой, приходится через Минск добираться.

Странно поэтому, что родственники хоронят его в Москве — ведь он так хотел на дачу к бандерлогам в кастрюлях.