Уссури — не самый длинный, но, без сомнения, самый важный приток Амура. Хотя бы потому, что именно Уссури отделяет Китай от российского Приморья. Впервые русские люди попали на берега этой реки ещё в XVII веке, а ровно 160 лет назад вверх по Уссури двинулась первая научная экспедиция наших соотечественников.

В апреле 1857 года в Иркутск прибыл 24-летний офицер Михаил Венюков. В Сибирь выпускник Академии Генерального штаба приехал прямо из Петербурга.

Вот, кстати, в данной истории есть важнейшая особенность сословного общества, которую мы сегодня даже не представляем и не осознаём.
Первым из русских всю Уссури прошёл штабс-капитан Венюков – будущий генерал и будущий революционер. Удивительный человек, который не особо скрывая оппозиционные взгляды дослужился до генеральского чина и весьма способствовал расширению границ Российской империи на Дальнем Востоке и в Средней Азии. Но при этом был сторонником Герцена и «Народной воли», переводчик «Марсельезы» и т.п.

Но речь даже не об этом, а о другом. Нам хорошо известны все имена в маленьком казачьем отряде, с которым Венюков в июне-августе 1858 года, ровно 160 лет назад, впервые прошёл почти всю Уссури. Забайкальских казаков возглавляли сотник Пешков и унтер-офицер Карманов. Архивы сохранили для нас даже имена рядовых первой русской экспедиции по главной реке Приморья: Михаил Власов, Александр Горбунов, Иван Логунов, Иван Мыльников, Федор Павлов, Семен Попов, Василий Размахнин, Федор Судаков, Фавст и Михаил Федоровы, Афиноген Эпов и Василий Ячменев.

Полностью безымянным для истории остался лишь крепостной мальчик-«прислуга», которого захватил с собой Михаил Венюков в путешествие на Уссури. Захватил с чисто утилитарными целями – обслуживать офицера в походе, ведь армейские денщики готовят, бреют и стирают хуже специально обученной «прислуги».

Поскольку крепостной слуга – это не государственная, а частная собственность, то в госархивах имя офицерского слуги, естественно, не упоминается.

Так вот – искренне считая себя демократом и революционером, потомственный дворянин Венюков в силу сословной привычки даже не подумал, что в мемуарах стоило бы упомянуть и имя крепостного слуги. При том, наличие своего крепостного на Уссури он поминает неоднократно – это человек с которым он прошёл бок о бок сотни диких вёрст. Но…

В этом, кстати, заметное отличие мемуаров XIX века от советских. В советских может что-то замалчиваться, кто-то может быть осознанно не упомянут из-за прошлых обид и т.п. Но вот так, чтоб явно даже не пришло в голову указать в мемуарах имя не раз упоминаемого и близкого по жизни персонажа – это чисто сословное… Ну типа как мы не всегда указываем в воспоминаниях марку мебели или обуви…

Собственно, крепостной-«прислуга» в ту эпоху это и есть ходячая мебель, живой кухонный комбайн и т.п. И это воздействует даже на психологию тех, кто по убеждениям вполне искренний демократ и противник сословных делений…

Такое сословное феодальное общество – мы сегодня, даже при всём нашем социальном неравенстве, столь глубокой, освященной веками тотальной сегрегации людей себе даже не представляем.