Мы, как дети технического прогресса, так и не перестав быть детьми, привыкли пользоваться вещами, устроенными настолько сложно, что легче представить, будто все эти штуки работают сами. Будто у них есть душа. И довольно гнусная порой.

Многие из вас ни разу не пытались стукнуть монитор, на котором вы сейчас это читаете? То-то и оно. От подобной иллюзии до грез о магии – один шаг.

Тому, кто никогда не работал, скажем, на заводе или на свалке, не бывал в истинно девственных местах (это не там, где вы подумали, а там, где ни сигарет, ни пива, ни билета на поезд не купишь в радиусе нескольких сотен километров) – такому человеку легко представить себе мир, в котором закон сохранения энергии не работает вовсе. Где все берется из ниоткуда и исчезает в никуда, как левая нога обладающего магией захочет.

Конечно, сознанием он такой мир не примет. А вот подсознанием…

Время от времени френды-любители компьютерных игр пытаются мне что-то такое рассказать про запасы жизненной энергии, плюшки и ресурсы, которые надобно копить, чтобы в игре содержать дружину или править королевством. Объясняют, что игра – она того… приближает к реальности! И дает представление о том, сколь энергозатратная вещь управление чем-нибудь типа войска или поместья.

Откровенно говоря, мне их рассказы скучны, потому что… потому что даже тщательно проработанная ролевая игра не может передать двух вещей – антисанитарии и энтропии. А ведь это Сцилла и Харибда некибернетизированного мира. Они сжирают запасы энергии, как никакая война.

И вообще война – всего лишь подручный у этих всадников ежедневного апокалипсиса. Они меняют саму суть человеческую. Они крошат в пыль наши цивильные системы ценностей. Они разворачивают нас так, чтоб лицом к лицу поставить со своей животной, телесной составляющей. И пусть нам кажется, что отсутствие горячей воды и сломанный бачок унитаза отбрасывают нас практически в каменный век – при столкновении с истинной дикостью психика современного человека трещит по швам.

Из-за невозможности вымыться, постирать и избавиться от запаха – своего и чужого – можно заболеть. Или привыкнуть к грязи и вони, что ничуть не лучше. Потому что на инфицированный участок кожи внимание обратишь накануне сепсиса. Вы знаете, что сепсис можно заработать от того, что земля попала в лопнувшую мозоль или случайную ссадину? Можно, можно, уверяю вас. Умереть от сепсиса может и великий полководец, если ему задницу седлом натерло, после чего он присел под раскидистым дубом по своим полководческим соображениям.

И, как в стихотворении Маршака, враг вступает в город, пленных не щадя, оттого, что в аптечке не было зеленки и гамма-глобулина.

Ну а энтропия довершает то, что начинает антисанитария. Поскольку единственный продукт, который человек вырабатывает бесперебойно – это отходы. Отходы производства и отходы жизнедеятельности. Причем не поддающихся переработке среди них процентов, думаю, семьдесят. И никакая ролевая игра не станет учитывать, сколько всего дружина/королевство/эрмандада прогадила и провоняла. Потому как главное условие привлекательности дружин, королевств и эрмандад в том и состоит, что они не какают и не пахнут. Ибо дитя технического прогресса не понимает, что такое ручной труд и механические приспособления до ХХ века. Не сознает, насколько мир был грязен и убог в те самые времена, когда создавался столь любезный его сердцу образ готики и неоготики, ренессанса и пост-ренессанса, викторианства и прерафаэлитизма.

Что ж, зрение не дает никакого представления о реалиях, когда задействовано в одиночку, без поддержки слуха, обоняния, осязания. Зрение может и в куче гниющих потрохов узреть пурпур и перламутр, если обоняние его не предупредит, чем тот пурпур с перламутром пахнут. В отношении средневековья мы похожи на людей, у которых есть только зрение, ну и слух, глючащий в особо жестокие моменты, например, подменяющий вопли сжигаемых заживо грустной музыкой. Эстетизация при столь избирательной сигнализации – уравнение первого порядка. Проще говоря, при таких условиях сделать красиво-томно из вонюче-дискомфортно – дело плевое.

Зато если дитю технификации и электрификации доведется побывать в средневековом городе (не туристском, а реальном, где на сотни тысяч жителей ни одной канализации) или хоть в том же викторианском Лондоне (с его жирным угольным смогом, так называемым “гороховым супом”, возле Темзы, грязной, словно река Анк, по водам которой жители Анк-Морпорка запросто пешком ходили – и не от святости) – думаю, он разочаруется в любимом Неверленде своем СТРАШНО. И никогда не простит того, кто эту прогулку устроил. Лишил иллюзий! Показал все как есть! Ткнул носом туда, куда до этого глаза смотрели, но видели только то, что хотели видеть! И нос учуял такое-е-е…

Какое “такое”? Нос учуял реальность. Играть играй, сказал нос, но эскапизму воли не давай. Цени то, что у тебя есть. Как бы ни пугали тебя бездушные роботы и пластиковый китч окружающей тебя действительности – будь им благодарен за комфортное существование свое. Ведь ты не сможешь вернуться в тот менталитет, которому привычно не мыться годами, выплескивать помои из окон, носить при себе чесалку и хорька, чтоб гонять вшей – и слушать серенады о том, как гниды (“божьи жемчужины”, как говорилось в средневековых поэтических метафорах) дивно смотрятся в твоих волосах.