Живой Журнал удалил журнал Льва Щаранского. Теперь живой журнал больше не живой. Ай-яй-яй-яй, убили журнал Щаранского, такие растакие убили. Стало очень совестливо и стыдливо на душе. Доколе?

В знак траура по безвременно почившему напомню вам что-нибудь из раннего творчества мэтра:

Интеллигенция и панк-рок.
Apr. 16th, 2010 at 9:49 AM

Сегодня речь пойдет не о политике, а о музыкальных направлениях. Большинству читателей моего блога известно, что я предпочитаю музыку интеллигентную – бардов Булата Окуджаву, Александра Галича, Нателлу Болтянскую, шансонье Вилли Токарева. Люди эти, помимо исполнения музыки высочайшего качества, романтических и диссидентских стихов, внесли немалый вклад в разгром Империи Зла, за что пользуются заслуженной славой среди поклонников свободы.

Однако в юности я увлекался несколько другой музыкой. Рок-музыка, запрещенная в Союзе, была выражением нашего бунтарства и свободомыслия. Мы, молодые диссиденты, были заядлыми фанатами панк-рока, протестовали против бесчинств режима. Тогда очень трудно, практически невозможно было достать качественную музыку с Запада, но в наших арсеналах хранились такие апологеты панк-рока, как «The Beatles», “Rolling Stones” и “Napalm Death”. Нашими кумирами были не Гагарин и Стаханов, а подлинные герои Элтон Джон и Роб Хэлфорд. КГБ всячески препятствовала распространению панк-рока, поэтому, когда удавалось достать новый альбом «Biohazard», мы радовались как дети, что в очередной раз сумели провести большевиков. Особым шиком тогда было среди свободомыслящей молодежи неторопливо петь на кухнях под гитару мягким голосом Ли Дорриана свежие хиты “Napalm Death” с альбома “Scum”.

Чтобы избежать риска быть обнаруженным, часто панк-пластинки прятались в конверты от советских бездарностей. Хотя можно были все равно попасться. Так, в 74-м, я, получив свежий стафф от барыг, спрятал его в обложку альбома Кобзона. На свою беду я проходил мимо кабака, забитого чекистами, которые пили водку и играли на балалайках. Увидев в моих руках пластинку Кобзона, они решили попеть коммунистические песни и поставили содержимое конверта на свой граммофон. Каково же было их удивление, когда вместо песен о строителях БАМа, они услышали свежий альбом Cannibal Corpse. Это стал первый раз, когда я попал в психиатрическую клинику. Мне еще повезло. В 85-м, обнаружив в квартире Якова Айлисмана три пластинки «Битлз», КГБ приговорило его к смертной казни. Лишь в последний момент Яков Моисеич улизнул через турецкую границу в Израиль. Правда там ему не понравилось, и позже он перебрался на Брайтон.

С приходом к власти Михаила «Освободителя» Горбачева ситуация несколько улучшилась. Появился целый сонм талантливых панк-групп, которые не стыдно было показать и зарубежной публике. В этом ряду отдельно стоит, безусловно же,«Кино», игравшие мелодичный хардкор флоридской школы, с харизматичным Виктором Цоем на вокале, чей широкополосный баритон запросто мог соперничать с ведущими оперными тенорами. Символом поколения 80-х стал их скоростной боевик «Перемен!». Популярность «Кино» выходила и за пределы Советского Союза. Так недавно, по секрету, Ларс Ульрих из «Metallica» признался мне, что взять в руки гитару его заставил трэк “Мама-Анархия”. К сожалению, вольнолюбивый Цой был костью в горле для КГБ и его устранили таким же образом как Соломона Михоэлса, сбив автобусом с чекистами.

Выделю еще ДДТ, играющие смесь раздолбайского панк-рока со speed-metal, и позже оказавшие непосредственное влияние на NOFX. Юра Шевчук до сих пор остается настоящим панком и не боится резать правду-матку в лицо сытым харям из «Единой России».
Борис Гребенщиков со своим «Аквариумом» талантливо исполнял скоростной ска-панк с элементами пост-хардкора. «Воскресенье» зажигало позитивный скейт-панк. «Наутилус» радовал своим поп-панком калифорнийской волны. Иногда можно было пустить слезу под эмокор ленинградской «Алисы». Ощущение глотка свободы, исходившее от музыки этих команд, усиливало открытие в это же время ресторанов «Макдоналдс», где наконец-то можно было нормально поесть культурному человеку, не боясь быть отравленным.

В 90-е, переехав в США, я стал слушать менее агрессивную музыку, ибо теперь не нужно было каждый день бороться с режимом, а можно было расслабиться и пировать в цивилизованной стране. Но, не смотря на смену приоритетов, я все же следил за событиями на российской панк-сцене. 90-е, это золотое время российской государственности, родило немало талантов. Например, самым ярким панк-бэндом была без сомнения «Коррозия Металла», например. Вся «Matreshka» даже неоднократно завидовала угарному чаду кутежа, устраиваемого например харизматичным Сережей Троицким, например. Например, расскажу один случай. Например, в нашем трактире регулярно проводились интеллигентные поэтические вечера, на которых мы, например, читали стихи Осипа Мандельштама и Иосифа Бродского, пели, например, под гитару песни Булата Окуджавы, например «Возьмемся за руки друзья». По ходу действа, вдохновленный выпитой, например, украинской горилкой, Яков Моисеич отобрал гитару у очередного барда и начал горланить композицию из репертуара «Коррозии», например: «Эй, ты, водки дай, зверю чтоб взорвали рай, русской водкой нас встречай, водка – дьявол, водки дай!» Хотя на утро ему было очень совестливо и стыдливо на душе..

В сегодняшней путинской России также находятся коллективы, которые меня радуют, как давнего поклонника панк-рока. Всем рекомендую ансамбль «Оригами» из Санкт-Петербурга. Некоторые песни нуждаются в особом представлении и являются обязательной программой для всех борцов с режимом:

«12 секунд» – это удивительная лирическая баллада, посвященная гибели Ани Политковской.
«Ради чего?» – песня о страданиях Михаила Ходорковского.
«Смысла больше нет» – трагическая композиция о закрытии программы «Куклы» Виктора Шендеровича.
«Без лишних слов» – хитовый боевик о диссиденте, которого готовятся расстрелять чекисты.
«Наполовину прав, на полпути отсюда» – эпическая драма о неразделенной любви молодого демократа к Валерии Новодворской, перемежывающаяся с ревностью к Константину Боровому.

Таким образом, на моем примере, видно, что, на первый взгляд несовместимое, казалось бы, сочетание настоящего интеллигента и панк-музыки весьма возможно и органично, ведь это не тоталитарный раб, а свободная ЛИЧНОСТЬ. Если оружием пролетариата является булыжник, то главное оружие творческой интеллигенции – умение грамотно доносить свои мысли, облаченные в стихотворные, поэтические и музыкальные формы. И умение жить не по лжи.

Текст последнего удалённого поста в ЖЖ Щаранского:

В семь часов утра раздался грохот трэка Ольги Бузовой «Мало половин» – сигнал к подъему. На фемдаче не привыкли церемониться с куколдами. Психологиня Лера П#зда четко проследила, что профеминисты вскочили и оделись за время горения спички. После этого раздала Куниславу, Мартину Камере, Валере и Толе Ноготочки старые советские противогазы. Предстоял зеленый слоник – утренняя пробежка по кругу на фемдаче в противогазах в течении сорока пяти минут. Раздался удар кожаной плетки и куколды бодро побежали попутно распевая «А я на фемдаче – фигачу, фигачу». Хорошее начало дня.

Неделю назад бариста Кунислав, готовя очередному клиенту карамельный латте с цитрусовым тирамису, внезапно почувствовал сильнейшее выгорание. Обстановка в стране накалялась все сильнее, накал репрессий выходил уже на уровень сталинских в 37-м году, спасаясь от преследований из страны бежали либертарианцы Ярик Конвей и Саша Гуд, бывший депутат Госдумы Дима Гудков и популярный тиктокер Эдуард Смузи. Диктатор Влад Путин надоел окончательно, а последней каплей стало публикация КГБ эротического видео Люды Писец с дагестанским оператором. Токсичность и душнота.

От окончательной депрессии баристу Кунислава спас урбанист Марк Баровский, который в тот день вместе с партнером, проезжая по Лесной на самокатах, заглянули и в кофейню «Пёс да лис». Попивая лавандовый раф с клубничным маршмеллоу, экоактивист Баровский внимательно выслушал сэд стори Кунислава и догадался об очевидном выгорании баристы. Сначала Марк предложил Куниславу записаться на сеанс к своей психотерапевтке, но взглянув на убитое состояние баристы, понял, что тому нужны более действенные миры. Так бариста Кунислав и попал на фемдачу, где активистки НКО и профеминисты проходили реабилитацию и ретрит под присмотром психологинь и кураторки Даши Серенко.

Активистка Даша Серенко осмотрела прибывших новеньких профеминистов-куколдов Кунислава, Мартина Камеру и Валеру тяжелым взглядом. «Вы здесь не абьюзеры, не спермобаки и даже не членомрази», – начала мотивационный спич кураторка, – «Вы здесь – гогно. А людей из вас буду делать я. Вот этими самыми руками». Серенко грозно показала свою руку, в которой удобно лежал большой черный дилдо. После этого, располагающимся в коливинге новичкам, куколд Толя Ноготочки на правах более опытного резидента шелтера разъяснил, что по команде «Джамп» от любой активистки, психологини или кураторки куколд должен подпрыгнуть на метр и отжаться десять раз. Кунислав понял, что попал в правильное место и уже ощущал пользу от ретрита.

Сразу после зеленого слоника началась духовная практика, где куколды и выгоревшие активистки под руководством психологинь рассказывали удивительные истории об абьюзе, харассменте, газлайтинге, виктимблейминге, сталкинге, бодишейминге, фэтфобии, мизогинии и мэнспрединге из личного опыта. Рассказы активисток периодически прерывались резкой командой психологинь «Джамп» и куколды дружно подскакивали и отжимались.

«Братишки, я вам покушать принесла», – посреди очередной трогательной истории бодипозитив-активистки Элеоноры Джид о том, как на нее др@чили в метро четыре спермобака в час пик, в комнату заглянула сокураторка проекта «Фемдача» Соня Сно и угостила куколдов веганскими печеньками из мраморно-бергамотового имбиря. Кураторки Даша Серенко и Соня Сно использовали ролевую модель «Плохая и хорошая полициня» для более эффективного перевоспитания куколдов и раскаяния за свою врожденную маскулинность и абьюз.

После практики куколды отправились в вошрум, где дружно умывались и чистили зубы. Даша Серенко расхаживала между ними и грозно задавала вопросы: «Кто такой московский куколд?». «Московский куколд – это сила, краса и гордость либеральной оппозиции!», – хором отвечали Кунислав, Мартин Камера, Валера и Толя Ноготочки. «Кто такой московский куколд?», – вновь вопрошала активистка и для наглядности ударяла кожаной плеткой куколда Валеру. “Московский куколд – это образец и зависть для всех спермобаков и членомразей», – с энтузиазмом и восторгом ревели куколды.

«А кто такие вы?», – Даше Серенко нравилось мотивировать выгоревших активистов. «Мы – позор фемдачи и вас лично», – это фразу бариста Кунислав выкрикнул с особенным воодушевлением. Он уже чувствовал бодрость и прилив сил по сравнению с вчерашней депрессией в кофейне «Пёc да лис». Даша Серенко удовлетворенно кивнула и гаркнула «Джамп!», после чего куколды дружно взвились вверх. Утренние процедуры закончились.

У обитателей шелтера началось свободное время, где они были обязаны прочесть твиты Машы Певчих, новую колонку вебкамки «Попонька с приключением» в журнале Вондерзин, статью Навального о репрессиях против него в колонии и лонгрид Виктора Шендеровича на фейсбуке о стыде за Россию. Свободное время традиционно на фемдаче заканчивалось дружным переводом донатов Леониду Волкову на построение прекрасной России будущего и Максу Кацу на проектирование трамвая на Садовом. По настоятельной просьбе психологини Леры П#зды куколды добровольно перечислили донат и Попоньке с приключениями на онлифанс. Зазвучала команда «Джамп!» – свободное время закончилось.

На фемдаче все было хорошо, но из-за жары произошел неприятный кейс с ямой с гогном. Шитхоул была переполнена, но Даша Серенко упорно отказывалась вызывать ассенизаторов, потому что очень боялась мужского преследования и угнетения. Психологини предложили очистить яму с гогном силами куколдов, но бариста, фотограф, джава-программист и фемблоггер не знали, как к ней подступиться. Помогли знакомые мигранты из Таджикистана, в результате чего психологини провели дополнительную практику по мигрантофобии и наркофобии.

Даша Серенко решила закрепить начинание и пригласила на фемдачу грузинов, чтобы все перед ними извинились за действия оккупационных армий диктатора Влада Путина. Сначала все стали по традиции BLM перед грузинами на колено, а потом последовали более глубокие извинения, в том числе и со стороны Даши Серенко и психологинь. Бариста Кунислав припомнил твиты Марка Баровского «Болит ж@па» и догадался, что тот тоже извинялся перед грузинами на фемдаче. Джамп!

На фемдачу прибыло новичок – трансгендер Эльвира из Питера. Эльвира устало жить в настолько гомофобной и трансфобной, дышащей пещерным антисемитизмом, стране. Психологини срочно собрали всех на практику по трансгендерофобии. Профеминисты и активистки в рамках повестки рассказывали о своем опыте борьбе против белого гетеросексуального цисгендерного патриархата. Кстати термин «гогно», которым обычно обращалась кураторка Даша Серенко к куколдам, оказался вполне гендерно-нейтральным. Спецкорка Дождя и авторка канала о феминизме в телеграмме Ника Кокс, проходящая реабилитацию от выгорания, потребовала легализации в прекрасной России будущего всех 88 гендеров. Джамп!

Во время ретрита Даша Серенко поймала Мартина Камеру за просмотром цисгендерно-маскулинного фильма «11 друзей Оушна». Какой кринж! В качестве наказания Серенко заставила куколда на репите смотреть «8 подруг Оушена» до конца дня. А на фемдаче вкусно запахло шашлыками. По просьбе психологини Леры П#зды куколд Валера приготовил двадцать шампуров отборного шашлыка из свинины. Бариста Кунислав тоже решил не остаться в стороне и сообразил клубничный смузи. Но когда шашлык был уже готов, Лера торжественно выкинула все двадцать палок в яму с говном. Так наглядно был показан челендж борьбы с мизогинно-цисгендерной едой. Смузи Кунислава психологини любезно выпили. Ужинали заказанными из Макдоналдса веганскими биг-маками и бургерами.

Наступил вечер, а значит пришло время для Лобного места. Куколды и активистки расселись вокруг костра, а психологини и кураторка Даша Серенко стали выбирать слабое звено. Им оказался куколд Валера, у которого единственного не оказалось биполярочки и депрессии. Какой шейм. Обвиозли выгнали с позором. Бариста Кунислав почувствовал чувство глубокого удовлетворения. Он оказался в числе избранных вместе с находящимися на ретрите на фемдаче активистками, вебкамками, авторками, дизайнерками, кураторками, психотерапевтками, фронтендерками, спецкорками, блогерками, психологинями и куколдами. Стремительным домкратом уходило и выгорание. Сокураторка Соня Сно пообещала ему полное выздоровление через месяц. Соу гуд. Джамп!

С уважением, Лев Щаранский.