А вот чудесный текст про восстание в том самом Мудьюге, который якобы был английским концлагерем (из текста становится очевидно, при чем там были англичане):

Восстание заключённых Мудьюгской каторжной тюрьмы, началось в 14 часов 30 минут 15 сентября 1919 г. Начальник тюрьмы Судаков, в это время находился в Архангельске по делам службы, и его обязанности в это время исполнял помощник Воюшин. По его словам, нападение заключённых на надзирателей было неожиданным, хотя и были известны разговоры арестантов о намерении совершить побег. Но так как такие разговоры велись часто, а количество надзирателей было увеличено вдвое с 5-ти до 10-ти человек, да и на работы арестанты за пределы проволочного ограждения не посылались, то никак не предполагалось, побег будет совершён большой группой, да ещё днём.

Арестанты, работавшие во дворе тюрьмы, совершили нападение на надзирателей одновременно в трёх местах: в мастерской на старшего надзирателя Корженевского, у которого был отобран револьвер; на тюремном дворе на солдата военной милиции Матвеева и надзирателя Панкова, причём у них были отобраны винтовки; и на солдата особой роты военной милиции Саукова, находящегося на караульной вышке № 2, у него была отобрана винтовка. Кроме этого, был ещё отобран револьвер у солдата особой роты военной милиции Рака, который дежурил на кухне.

Таким образом, в руках восставших оказалось три винтовки и два револьвера с патронами. Далее они разбили замки, и освободили из тюрьмы всех заключённых. Группами и в одиночку они начали разбегаться по острову, в надежде достичь места, где стояли лодки, погрузившись на которые можно было переправиться на материк.

Вечером этого же дня на остров Мудьюг отправился пароход «Обь», на котором находились начальник Мудьюгской каторжной тюрьмы, заведующий тюремным отделением Архангельской Губернской тюрьмы и двадцать солдат Особой Роты Военной Милиции. Прибыв на Мудьюжский рейд, и обследовав с него остров, каких-либо тревожных явлений они не обнаружили, и поэтому дали сигнал вызывным свистком. На этот сигнал с острова выехала лодка с двумя надзирателями, которые доложили, что с острова убежало 53 человека, несколько заключённых были убиты при побеге, а из надзора никто не пострадал, и что в настоящее время на острове совершенно спокойно.

В это же время подошёл пароход «Лебедин», на котором находилось 80 человек солдат, при двух младших офицерах, и полковник Гайтман, который принял на себя всё командование и руководство по поимке бежавших заключённых.

По прибытию на остров были выставлены часовые, а на следующий день, на заре весь остров был осмотрен, но кроме 10 трупов убитых арестантов никого не было обнаружено.

16 сентября воинские части начали производить розыски бежавших узников. Особый Военный Суд приступил к производству разбора дела о массовом побеге заключённых с насилием над стражей. Во время следствия о происшествии 15 сентября, был проведён допрос, как надзирателей, так и помощника начальника тюрьмы.

Помощник Начальника Мудьюжской тюрьмы Н.В. Воюшин говорил, что 15 сентября он оставался за начальника тюрьмы Судакова, в виду отъезда последнего в Архангельск по делам службы. Нападение арестантов на надзор для него в то время было совершенно неожиданно, так как хотя и был замечен разговор между арестантами о намерении совершить побег, но этому не придавалось большого значения. Вообще разговоры о желании совершить побег между арестантами велись часто, но, ни в коем случае не предполагалось, что побег будет совершён. Во время нападения арестантов на надзор, Воюшин находился в вещевом цейхгаузе, и когда услышал шум и выстрелы, то немедленно прибыл в тюрьму (цейхгауз находился около 30 шагов от проволочного заграждения тюрьмы).

Принять общее руководство к преследованию бежавших арестантов он не мог. Во-первых, надзиратели уже до его прибытия действовали каждый в отдельности, и невозможно было их собрать под общую команду по преследованию заключённых. Во вторых он считал своё присутствие необходимым для водворения порядка в самой тюрьме, после чего он так же принял участие в поисках скрывшихся, причём им лично были обнаружены 8 человек арестантов, скрывшихся под домом для надзора. Что же касается того, что им не была организована погоня за скрывшимися арестантами с острова, то он этого не сделал в виду того, что боялся ослабить надзор за остальными заключёнными. Тем более что он предполагал, что бежавших встретят по ту сторону моря крестьяне Патракеевской волости, куда было сообщено о побеге.

Старший надзиратель Корженевский, находясь в слесарной мастерской, подвергся нападению арестантов, причём у него был насильственно отобран револьвер. При борьбе с арестантами они повредили ему горло, и ему удалось освободиться от них, оставив на руках у них свою шинель. После освобождения от арестантов, он принял участие в водворении порядка в тюрьме и в поисках заключённых.

Солдат Особой Роты Военной Милиции Донат Петровский, стоявший на вышке № 1, заметил какое-то странное движение среди арестантов, но ни какого шума не слышал. Когда через несколько минут вдруг послышались выстрелы, он тоже стал стрелять в толпу арестантов, и в это время к нему на вышку прибежало шесть человек арестантов, которые стали требовать винтовку, но хотя он уже не имел патронов, сказал им, что будет стрелять, и они ушли. Через несколько минут он увидел, что к вышке бегут восемь человек, из них двое с винтовками, но так как он не имел патронов, был вынужден бежать в лес, и добежал до центральной телефонной станции. Во время бега по лесу за ним гнались арестанты, которые требовали от него винтовку. Чувствуя, что они могут его догнать и отобрать винтовку, он бросил её в озеро.

В общем, интервенция такая интервенция, оккупация прям совсем оккупация.