Наше с/х растёт от года к году. Земледельцы налегают на выращивание зерновых, а животноводы – на разведение птицы и свиней (остальных видов скота у нас мало, и его поголовье сокращается);

Интересные неинтуитивные факты на фоне упомянутого роста отрасли:

– посевные площади растут исключительно за счет фермерских хозяйств, на долю которых приходится лишь около 15% продукции, в то время как у крупных организаций посевные площади сокращаются;
– парк с/х техники непрерывно ужимается, за десятилетие сократившись на треть;
– наконец, и занятость в сельском хозяйстве падает от года к году.

Иными словами, производство растет рука об руку с сокращением использования всех традиционных «классических» факторов – труда, земли и капитала.

Это могло происходить только за счет роста производительности. Это подтверждает и статистика. За последние десять лет старая техника списывалась убывающими темпами, а новая покупалась темпами возрастающими. Значит, парк сокращается в основном за счёт старых и малополезных единиц, а пополняется, пусть и в меньших количествах, техникой настолько более совершенной, что её меньшее количество способно выдавать больше продукции;

Россия с лихвой обеспечивает себя по целому ряду позиций таких как зерно, мясо, растительное масло и рыба. Там, где мы зависим от импорта, эта зависимость не выглядит критичной (самообеспечение на уровне 80-90%). Но есть пара примечательных статей, где самообеспеченность значительно ниже, а именно по фруктам (42.4%) и соли (65.5%);

Впрочем, позиция по соли уже решена методом спецоперации на мозге хохлов. Не случайно у хохлов исчезла соль — районы её добычи заняты войсками РФ.

Внушительная часть продовольственных товаров к нам поступает от стран, не вводивших против нас санкций, например, чай из Бразилии, Индии и Китая, кофе из Латинской Америки и Юго-Восточной Азии, фрукты из Турции, Марокко, Южной Африки и Египта, другие продукты типа соли из стран Ближнего Зарубежья.

Запад же в основном поставляет нам готовую продукцию, которая может быть критична для разнообразия и качества нашего рациона, но никак не для выживания. Российский сыр и крымское вино едва ли заменят французские аналоги, но, памятуя фактический режим санкций в последние восемь лет, последние скорее подорожают, чем исчезнут полностью.

Потенциально более важными для нас являются поставки биотеха – семян и племенных животных. Здесь развитые страны традиционно фокусируются на наукоемкой продукции, где они достигли прогресса, до которого нам пока далеко. Но о перекрытии нам этих поставок речь пока не идет, и, учитывая озвучиваемые в тамошней печати опасения насчет нехватки продуктов и инфляции, вряд ли зайдет;

Хотя мы и обеспечиваем себя основными видами продовольствия, продуктовая инфляция по итогам этого года может оказаться значительной. Причиной будет ее импорт. В остальном мире и в развитых странах, в частности, ситуация с продовольствием хуже — и оно будет дорожать. Значит, для наших производителей иностранные рынки станут интереснее внутренних и они продолжат наращивать на них свое присутствие, одновременно поднимая внутренние цены. Если что и может сдержать этот процесс, то такая малоправдоподобная в нынешних реалиях вещь, как санкции на наш с.х. экспорт.

Резюмирую: Россия, при всех перипетиях мирового продовольственного рынка, это последняя страна, которой угрожает голод, но цены в наших продуктовых магазинах еще покусаются.