Павел Сюткин – пейсатель (очевидно, про заек), “историк кухни” и типичный колбасный интеллигент, – рассуждает на “Радио Свободе” (подрывная радиостанция, иноагент) о том, почему же колбасные санкции Запада никак не срабатывают в России.

Попутно он страдает по “настоящему пармезану” (с запахом итальянских носков) и “настоящей кока-коле” (с пузырьками свободы) и несет откровенную ахинею про волшебные ниточки для пакетиков с чаем, которые якобы производятся только на Западе и без которых “рашке капут”. Реально, вы почитайте этот сок мозга – это феерически смешно (италиком будут мои комментарии к тексту Сюткина):

Общим местом стали в последнее время рассуждения о том, что российское население должно ощутить тяготы войны. И тем самым осознать, что его жизнь изменилась, возврата к старому не будет. А за достойную жизнь надо бороться. В целом, это разумная логика для западного наблюдателя. Но, как часто бывает в России, далеко не все правила работают. Давайте разберемся, что изменилось в обычном быту среднего россиянина с 24 февраля прошлого года. И действительно ли холодильник начинает побеждать телевизор?

Приближающаяся годовщина начала войны не дает особых оснований в пользу этих надежд. Да, ситуация с потребительским рынком в стране ухудшается. Но не следует испытывать излишних иллюзий.

Уход многих иностранных производителей качественных товаров невозможно не заметить. Парадный вход практически в любой российский торговый центр выглядит примерно так: глухая стена на месте, где когда-то были H&M или Zara, Marks & Spencer или Adidas.

(для тех, кто не понял прикола – на фото витрины в Нью-Йорке)

С продуктами питания ситуация не столь однозначна. Некоторые производители закрыли только отдельные направления, сохранив производство, к примеру, товаров для детей и молочных продуктов. Так, Nestle продолжает поставлять в торговые сети свою продукцию, кроме шоколадок и какао под брендами Nesquik и KitKat. Другие (Coca Cola, Mars) ушли полностью.

Заработал и так называемый “параллельный импорт” – российский деликатный синоним поощряемой государством контрабанды. Вот, к примеру, чешское пиво. После начала войны крупнейшие пивоварни, выпускающие Staropramen, Budvar, Plzeňský Prazdroj, отказались от экспорта своей продукции в Россию. Однако все эти бренды до сих пор широко представлены в московских магазинах.

На оставленных иностранцами предприятиях местный менеджмент и новые владельцы пытаются заменить старую продукцию новой. В основном получается не очень. Моя любимая коробка с медовыми хлопьями Nestle превратилась в бесформенный пакет “Хрутка”.

(дядя дурачок – сама компания Нестле перешла на суб-бренд “Хрутка” еще до того, как она же приняла решение перейти на мягкие пакеты вместо жестких коробок, на картинке пруф – Хрутка в коробке)

Ещё Владимир Гиляровский писал о попытках приготовить салат Оливье в других ресторанах: “Как ни старались гурманы, не выходило: то, да не то”. Вот и с импортозамещением продуктов в России чаще всего так же. В этих попытках совершенно неожиданно возникают немыслимые раньше проблемы. К примеру, выявилась полная зависимость от европейских молочных заквасок. Если в один прекрасный день поставки прекратятся, то сметаны в России отработанным промышленным способом произвести не удастся.

Другая напасть: в результате санкций производители чая и консервов остались без материалов для упаковки. Выяснилось, что фильтр-бумага и ниточки для пакетиков с чаем, а также кольца для жестяных банок никогда в России не производились. Что теперь с этим делать, приходится разбираться на уровне вице-премьера правительства.

При этом потребительские стереотипы никуда не делись: покупатели по-прежнему подсознательно предпочитают заграничные товары, производителям часто приходится маскировать продукцию под привычный импорт. Одни делают это, печатая упаковку сходного дизайна. Другие же без особых затей присваивают какое-нибудь иностранное название. Как, к примеру, загадочное мясное изделие Prosciutto Cortador, произведенное неким ООО “Мясокомбинат ЭКО” из поселка совхоза Останкино в Подмосковье.

(Прошутто Кортадор – это сыровяленная мясная нарезка, так-то. Странно, что историк кухни этого не знает)

Если в гипермаркетах, как и прежде, полки уставлены товарами, то в магазинах поменьше сокращение ассортимента заметнее. Полсотни сортов колбасы увядают до десятка самых дешевых. Прилавки для свежей рыбы заполняются банками с пивом и снеками. Не то чтобы хорошая колбаса не производилась. Просто в своём большинстве россияне покупают лишь товары со скидками, а на существенные скидки способны лишь крупные сети. Которые, впрочем, тоже не торгуют себе в убыток.

Вообще усиленное внимание ко всяким акциям и уценкам – примета времени в России. Доля продаж товаров со скидками в торговых сетях сейчас превышает 50%. А по таким позициям, как чай, кофе, макаронные изделия, и вовсе достигает 70–80%.

(А, так вот почему такой феерический успех имеет «Светофор» — российская розничная сеть супермаркетов-магазинов “бросовых цен”. По итогам 2020 года она входит в семёрку крупнейших торговых сетей России с товарами повседневного спроса, а по охвату в регионах – вообще на первом месте. Только вот беда – сеть работает с 2009 года, то есть задолго до всяких санкций, и уже тогда имела феерический успех не только в России, но и в Прибалтике и даже в Германии. Это правда примета времени? А охота за скидками в немецких магазинах – этим, наверное, только русские эмигранты занимаются? В интервью с иностранцами, кстати, я не раз встречал упоминание того, что русские почему-то стесняются покупать акционные товары, в то время как в их странах всё наоборот.)

Это не удивительно, поскольку продукты питания составляют самую большую статью расходов в бюджете российских семей, в среднем на них уходит 35% бюджета. Вообще же, по данным финансовой онлайн-платформы Webbankir, в декабре 2022 года 48,3% семей тратили на самые необходимые товары, включая продукты питания, коммунальные платежи и транспорт, от четверти до половины своих доходов. Причем ситуация ухудшается, поскольку еще в марте эта доля населения была значительно меньше, всего 31,2%.

(А, так вот почему американские журналы рекомендуют американцам ради экономии семейного бюджета отказаться от завтрака и ходить на работу голодными! Это Путин дотянулся, не иначе.)

Пожалуй, именно это – падение уровня жизни населения, а не санкции – объясняет сокращающийся ассортимент. Причем речь идёт не о прямом уменьшении зарплат, а о росте цен на продукты и услуги. Более трети россиян заметили рост цен на мясо (35%), около трети – на молоко и молочные продукты, а также на рыбу и морепродукты (по 29%), следует из недавних результатов опроса фонда “Общественное мнение”. На подорожание хлеба и хлебобулочных изделий обратили внимание 23% опрошенных. Каждый пятый заявил о подорожании яиц.

(опросы – самый идиотский способ исследования уровня цен, к тому же антинаучный. Ведь не представляет никакой проблемы отследить непосредственное изменение цен в магазине на товары одинакового качества – но тогда же не получится кричать “караул, всё подорожало”)

При этом официальная статистика бодро рассказывает нам, что больше всего в 2022 году подорожал йод. Но еда так и вовсе дешевеет на глазах: капуста – на 53%, картошка – на 31%, чеснок – на 23%. К сожалению, в этих победных реляциях нет наиболее ходовых мясо-молочных продуктов. Более адекватную информацию дает, скажем, проект pricing.day, данные для которого собирают в России волонтеры команды Навального. (ну вы поняли) В декабре прошлого года они провели эксперимент, закупив “новогодний” набор (ингредиенты для салата оливье, колбаса, сыр, маленькая баночка икры, отечественное шампанское): “В общей сложности все это стоило у нас 5138 рублей. А в прошлом году точно такой же набор в том же самом магазине стоил 4018 рублей. Рост коснулся не только праздничных товаров. Рис, картошка, молоко, яйца – дорожает все. Некоторые продукты просто пропали из магазинов”.

Такая “средняя” продовольственная инфляция в 25–30%, по ощущениям многих москвичей, и соответствует росту цен. Ситуацию усугубляет и падение реальных доходов. Если зарплаты в целом не снижаются (но и не растут), то премии исчезают. Две трети (63%) опрошенных работодателей заявили, что в 2022 году не будут выплачивать новогодние премии подчиненным, следовало из результатов опроса (ноябрь 2022 года) сервисов Работа.ру. Следствием является повышение спроса на товары самого низкого ценового сегмента и ощутимое снижение интереса к более дорогим продуктам питания. При этом внутри каждой категории внимание покупателей привлекают лишь ключевые позиции: к примеру, среди молочных продуктов падают продажи творожных десертов, питьевых йогуртов. А вот устойчивый спрос на сливочное масло, молоко и сметану сохраняется.

Вовсю можно наблюдать так называемый эффект шринкфляции – снижение объема или веса товара в упаковке. Встречаются пачки из 9, а не 10 яиц. (никогда не видел и даже не представляю, как такой идиотизм может выглядеть) Пакет молока часто вмещает не 1 литр, а 950 граммов. В последние недели в продаже проявились молоко и кефир, на упаковке которых указан не объем 1 литр, а вес 1 килограмм. Как вы понимаете, в случае с молоком это 970 миллилитров. (ничего дяде не нравится – то плохо, когда указывают 950 грамм, то плохо, когда килограмм. Между тем плотность молока около 1027 грамма на литр, соответственно 1 килограмм это 974 миллилитра – и эта разница ниже допустимой по ГОСТ погрешности розлива)

Однако, несмотря на эти уловки, общие продажи молока в прошлом году в натуральном выражении снизились на 8%, хотя в денежном их рост составил 12%. Это, кстати, объясняет и отчеты торговых сетей, с гордостью рапортовавших о росте выручки в 2022 году: X5 Group – на 18,3%, “О’Кей” – на 8,1%, “Магнит” – на 13%. В реальных литрах и килограммах этот рост почти отсутствует.

По сути дела, происходит деградация продовольственного рынка. Но Россия – страна большая и консервативная, поэтому и процесс разрушения привычного быта в ней идёт небыстро. Примерно так же, как это происходило с гражданскими свободами. 15–20 лет от них откусывали постепенно и не очень заметно для граждан. А потом раз – и фашизм. (а потом раз – и Сюткин сидит на нарах за пасквили на страну и народ, потому что идиот) С едой когда-нибудь тоже будет “раз – и талоны”. Но не сразу. Среди важных факторов краха путинского режима голод рассматривать не стоит.

Продовольственные трудности неизбежно ждут россиян, если страна и дальше будет пребывать в дурмане пропаганды. Но здесь вряд ли скажешь лучше классика: “А то, что придется потом платить, так ведь это ж, пойми, потом!”

Ладно, я уже устал это комментировать, поэтому скажу сразу вывод: статья “Радио Свободы” – это сплошное пздц-вранье от начала до конца. Причем непонятно, на кого это рассчитано. По-моему, все, кто мог отрефлексировать эту панику, уже сбежали. На чьи уши рассчитана эта ссанина?

В еде россияне уже давно не предпочитают иностранных производителей. Всё ровно наоборот. Эти либерахи с хохлами точно застряли в 80-х и 90-х годах, ахахахаха.

Мужик с “любимой коробкой медовых хлопьев” — это редкое, жирное и не вполне (скорее вполне не-) вменяемое существо.

Если в магазине переставили в очередной раз стеллажи местами, чем обожают заниматься вне зависимости от политической обстановки, это не значит, что исчезла колбаса или там рыба.

А главное, у консервативного общества есть одно мощное преимущество — оно медленно перестраивается, спокойно заполняя какие-то лакуны новыми товарами или стандартами, или производствами, или чем там еще. А вот динамичный хрен с хлопьями впадает в истерику – и вскоре вымирает от передозировки успокоительных. Туда ему и дорога.

По лоткам на 9 яиц – мне прислали картинку, как это выглядит:

Идея понятна – квадратный лоточек, примерно как наши ячейки на 30 яиц. Придумка, как видите, сугубо западная – но в России лотки на 9 почему-то не прижились. Точно так же, как не прижились американские лотки на 12 яиц (а вы не знали, что в США типичная фасовка яиц – 12 штук? Обычный двухрядный лоток, как у нас – только длиннее на одно яйцо). Зато у нас прижились лотки на 6 яиц и ячейки на 20 яиц. Дурачок вроде Сюткина мог бы смело делать выводы в обе стороны – что “народ обманывают” сразу и уменьшением фасовки до 6 штук, и увеличением до 20 штук.

Coca Cola, внезапно, по факту никуда не ушла – те же самые заводы льют ту же самую колу, только теперь под брендом “Добрый Кола”. Но для Сюткина она стала какой-то не такой – нет в ней пузырьков свободы. Впрочем, Coca Cola и оригинальная продаётся – из Ирана, например. Да-да, внезапно для Сюткина – в Иране Coca Cola официально производится.

Или вот утверждение, что “параллельный импорт – российский деликатный синоним поощряемой государством контрабанды”. Снова товарищ не понимает смысла употребляемых им слов, сразу видно – интеллигент. Контрабанда — провоз товаров мимо государственной таможни, без уплаты пошлин. “Параллельный импорт” никакой контрабандой не является – это просто ввоз товара без разрешения правообладателя товарного знака, размещенного на товаре, из других регионов мира. Как джипы Тойота из арабских эмиратов.

Фактически у нас весь импорт до 10-х годов был “параллельным”, только лет 10 назад стали за этим следить. Прекрасно помню, как в магазинах резко исчезли японские моторные масла в жестяных банках, которые заменили на европейские аналоги того же бренда, потому что правообладатель так захотел.

Ну а чтобы вы раз и навсегда оценили уровень вменяемости авторов “Свободы”, вот вам цитата из другого высера самозванного “историка кухни” Сюткина:

В который раз убедимся в справедливости фразы из классической книги по гастрономии: “Свобода кухни привела к свободе совести”

Вот оно чо, оказывается!