Нравится нам или нет, но впервые в Великой Отечественной войне реактивные системы залпового огня применили немцы 22 июня 1941 года под Брестом. “И вот стрелки показали 03.15, прозвучала команда «Огонь!», и начался дьявольский танец. Заходила ходуном земля. Девять батарей 4-го полка минометов специального назначения тоже внесли свой вклад в адскую симфонию. За полчаса 2880 снарядов со свистом промчались над Бугом и обрушились на город и крепость на восточном берегу реки.”

Так историк Пауль Карель описал первое массовое боевое применение 15-см реактивных минометов.

Надо отметить, что до этого 15-см Nb.W.41 уже применялись во время французской кампании – но это применение не было массовым.

Разумеется, важен не столько приоритет по времени, сколько соревнование между двумя идеологиями в создании реактивных снарядов и пусковых установок. У советской М-13 (на картинке в заголовке) и немецкой 15-см Nb.W.41 общим было только первоначальное назначение – стрельба химическими снарядами. Все остальное было принципиально разным.

М-13 установлена на автомобиле ЗИС-6, а Nb.W.41 на буксируемом лафете, взятом от 37-мм противотанковой пушки. Благодаря этому установка получилась легкой и мобильной. Подрессоренный ход позволял ехать за тягачом по шоссе со скоростью до 45–50 километров в час, а на поле боя расчет вручную легко перемещал установку на небольшие расстояния.

Снаряд М-13 имел крыльевые стабилизаторы и запускался с рельсовых направляющих. А 15-см снаряд стабилизировался вращением и запускался из шести трубчатых направляющих.

В 1936 году в НИИ-3 для полевой артиллерии создан ракетно-химический снаряд РХС-132. Химические 132-мм снаряды снаряжались стойким – СОВ (иприт) и нестойким – НОВ (синильная кислота) веществами. Вес снаряда 39,5–43,1 килограмма. Дальность стрельбы составляла 8165–8900 метров.

В 1938 году появились автомобильные установки МУ-132 с 24 направляющими для химснарядов. Боевая часть одного РХС вмещала 8 литров ОВ, а в артиллерийских снарядах аналогичного калибра помещалось всего 2 литра. Для создания мертвой зоны на площади 12 гектаров было достаточно одного залпа с трех грузовиков, что заменяло 150 гаубиц или три артполка. На дистанции 6 километров площадь заражения ОВ одним залпом составляла 6–8 гектаров.

Недостатком была необходимость вставлять капсулы с ОВ незадолго до пуска, то есть ОВ не могли постоянно находиться в ракетах.

132-мм химические снаряды РХС-132 испытали на Павлоградском артполигоне 1 августа 1938 года. Огонь вели одиночными боеприпасами и сериями по 6 и 12 снарядов. Продолжительность стрельбы серией полным комплектом не превышала четырех секунд. За это время цели достигло 156 литров ОВ, что в пересчете на артиллерийский калибр 152 мм было равноценно 63 артиллерийским снарядам при стрельбе залпом 21 трехорудийной батареи или 1,3 артполка при условии, что огонь велся нестойкими ОВ.

Испытания показали, что расход металла на 156 литров ОВ при стрельбе реактивными снарядами составлял 550 килограммов, в то время как при стрельбе химическими 152-мм снарядами вес металла составлял 2370 килограмма, то есть в 4,3 раза больше.

Однако начать химическую войну ни Германия, ни СССР так и не решились. А установки надо было куда-то использовать.

Из данных брошюры «Таблицы стрельбы реактивными снарядами М-13» издания 1942 года следует, что при дальности стрельбы на 3000 метров отклонение по дальности составляло 257 метров, а боковое – 51 метр. На самом деле оно было еще больше – в талицах 1957 года указано отклонение М-13 по дальности 135 метров, а вот боковое – 300 метров. Очевидно, что таблицы 1957 года точнее.

Вот пример боевой эффектвности установок БМ-13, рассказанный ветераном Дмитрием Лозой. В ходе Уманьско-Ботошанской наступательной операции 15 марта 1944 года два «Шермана» из 45-й механизированной бригады 5-го мехкорпуса застряли в грязи. Десант с танков спрыгнул и отступил. Немецкие солдаты обступили застрявшие танки, «замазали грязью смотровые щели, залепили черноземом прицельные отверстия в башне, полностью ослепив экипаж. Стучали по люкам, пытались их открыть штыками винтовок. И все горланили: «Рус, капут! Сдавайся!».

Но тут выехали две боевые машины БМ-13. «Катюши» передними колесами быстро спустились в кювет и ударили прямой наводкой. Огненные стрелы с шипением и свистом устремились в лощину. Через мгновение ослепительное пламя заплясало вокруг танков. Когда дым от взрывов ракет рассеялся, машины стояли, на первый взгляд, невредимыми, только корпуса и башни были покрыты густой копотью. Исправив повреждения гусениц, выкинув обгоревшие брезенты, танкисты ушли на Могилев-Подольский».

Итак, по двум «Шерманам» в упор выпустили тридцать два 132-мм снаряда М-13, и у них… лишь обгорел брезент.

Немцы еще в 1941 году захватили несколько ПУ БМ-13 и сотни снарядов 132-мм М-13 и 82-мм М-8. Однако командование вермахта после испытаний считало, что немецкие реактивные снаряды и трубчатые пусковые установки лучше советских с крыльевой стабилизацией и направляющими рельсового типа. А вот в СС заинтересовались М-8 и М-13, и приказали чешской фирме «Шкода» их скопировать.

В 1942 году на базе 82-мм советского снаряда М-8 в Зброевке создали реактивные снаряды 8 cm R.Sprgr. Фактически это был новый боеприпас, хотя внешне германский снаряд был очень похож на М-8. Перья были поставлены косо под углом 1,5 градуса к оси снаряда, благодаря чему снаряд вращался в полете. Скорость вращения была во много раз меньше, чем у турбореактивного снаряда и не играла никакой роли в стабилизации полета, но устраняла эксцентриситет тяги односоплового ракетного двигателя. А ведь смещение вектора тяги двигателя из-за неравномерного горения пороха в шашках и было основной причиной низкой кучности советских ракет типа М-8 и М-13.

Затем на базе советских М-13 фирма «Шкода» создала для СС и люфтваффе ряд 15-см ракет с косо поставленными крыльями, но их чехи выпускали малыми сериями.

Войска РККА захватили несколько образцов германских 8-см снарядов, и наши конструкторы на их базе сделали собственные ракеты М-13 и М-31 с косо поставленным оперением. Они приняты на вооружение Красной Армии в 1944 году, с присвоением специальных баллистических индексов ТС-46 и ТС-47 “повышенной кучности”.

В конце 1941 – начале 1942 годов в Германии создали 21-см пятиствольный реактивный миномет Nebelwerfer 21 cm Nb.W 42, в РККА его называли «Ванюша» или «ишак» за характерный рев при полете мины.

Блок из пяти 21-см труб установили на лафете миномета 15 cm Nb.W 41, в который внесли небольшие изменения. В боекомплект «ишака» входила только 21-см реактивная осколочная мина образца 42 (21 cm Wgr.42 Spr). В отличие от 15-см снаряда в 21-см снаряде ВВ и топливо размещалось по классической схеме: в головной части взрывчатка, в хвостовой – топливный бак.

Впервые 21-см пятиствольные минометы немцы применили в конце 1942 года под Сталинградом. К марту 1945-го в войсках было 845 ПУ калибра 21 см и 110 700 реактивных снарядов к ним.

Вторая мировая война закончилась под грохот тысяч «Катюш», и мало кто из высших генералов и военных историков обратил внимание на две новые германские неуправляемые ракеты. Авиационную 5,5-см ракету R4M «Оркан»: полная длина 812 мм, вес 3,85 килограмма. Осколочно-фугасная БЧ содержала 0,52 килограмма гексогена.

Твердотопливный двигатель с 0,815 килограмма топлива в баке сообщал ракете скорость 525 метров в секунду (при нулевой скорости самолета-носителя). Принципиально новым был складывающийся шестиперый стабилизатор. До пуска стабилизатор укладывался в калибр ракеты, а в поле раскрывался и имел размах 242 мм.

Ракету R4М могли запускать с трубчатой или простейшей деревянной балочной направляющей. Под крыльями реактивного истребителя Ме-262 размещалось до 24 R4М, баллистика которой была близка к германской 30-мм авиационной пушке MK-108, что позволяло использовать при стрельбе ракетами тот же прицел Rebu-16B.

Ну а доктор Вильгельм Бурхардт создал неуправляемую зенитную ракету «Тайфун». По своим весогабаритным характеристикам «Тайфун» был близок к советской «Катюше» (М-13): длина составила 1970–2000 мм, диаметр корпуса (калибр) 100 мм, размах стабилизаторов 220 мм. Стабилизация полета осуществлялась четырехкрылым стабилизатором.

Крылья были косонаправленные (около 1 градуса). За счет этого ракета имела небольшое вращение, до 150 оборотов в минуту. Рассеивание на больших высотах стрельбы составляло 1/140 от наклонной дальности выстрела.

Ракета выпускалась в вариантах «Тайфун Р» и «Тайфун F», основное различие было в двигателе. Модификация Р снаряжалась твердотопливным (пороховым) двигателем, а F – жидкостным. БЧ обоих образцов содержала 0,7 килограмма взрывчатки.

Твердотопливный «Тайфун Р» имел одношашечный двигатель весом 11,6 килограмма. Двигатель развивал тягу 2100 кг в течение 1,5—1,7 секунд, за это время ракета набирала скорость порядка 1150 метров в секунду, что позволяло достигать высоты около 13 километров, горизонтальная дальность полета при этом составляла 12 километров.

Немцы планировали до сентября 1945 года сформировать 400 батарей по 12 пусковых установок и изготовить соответствующее количество ракет. Предполагалось ежемесячно производить до полутора миллионов снарядов, но фактически немцы успели изготовить лишь 600 ракет.

Пусковая же установка была изготовлена лишь в одном экземпляре, а работы над модификациями, предназначенными для размещения на кораблях и шасси танка Pz.Kpfw.V «Пантера» были прекращены с вступлением в Плезень советских войск.

R4M, «Тайфун» и их создатели летом 1945 года оказались в КБ «Берлин» в советской оккупационной зоне Германии. И тут началась не менее интересная история. Но это уже тема другого рассказа.

PS. Любопытно, что во время войны в Корее (1950-1953) северокорейцы предпочитали шестиствольные 15-см Nb.W.41 советским «Катюшам» – выкатил из пещеры, дал залп и опять закатил. Китайцы потом это учли.