Хочу сразу предупредить, что в этом тексте будут упомянуты аббревиатура ЛГБТ и марихуана, но ратовать я буду совершенно за иное. Потом прозвучит риторический вопрос, на который нет ответа. Не ищите здесь скрытых смыслов — мне просто захотелось высказаться. Конец предупреждения.

Поехали.

“Джинна уже выпустили из бутылки!”

Несколько лет назад я встретил одного своего знакомого — ярого активиста ЛГБТ-“комьюнити” — накануне некой актуальной для него политической акции. Послушав возбуждённые словоизлияния знакомца на тему сексуальных и прочих свобод, я не удержался от ремарки.

“Послушай, — сказал я. — Когда вас в России начала 90-х “разрешили”, то об этом с вами никто не посоветовался. Когда вас решат “закрыть”, — сколько б вы за свои права не боролись, — вас тоже никто ни о чём не спросит”.

На это знакомый мне ответил, что, мол, “поздно закрывать, так как “джина уже выпустили из бутылки” — посмотри, что творится на Западе!..”

Ох уж этриса святая простота.

“Я прекрасно вижу, что творится на Западе. Именно по этой причине я со всей определённостью могу сказать, что если очень понадобится, то вашего “джина” хорошенько с разных сторон отрихтуют, а затем не только затолкают обратно в его”бутылку” (куда он, кстати, скорее всего сам поторопится юркнуть), но ещё и плотно заткнут её пробкой, а затем запечатают сургучом!”, — заметил я.

Допускаю, что на меня обиделись, но говорил я от чистого сердца и с оглядкой на исторический опыт. Поймите меня правильно — не хочется проводить каких-то параллелей между беготнёй с радужным флагом и потреблением табачной продукции, но, боже мой, я ещё успел покурить сигареты на борту самолётов американских авиакомпаний — можете СЕЙЧАС такое представить?! А ведь было, было… И всем тогда тоже казалось, что это навсегда, что “джина выпустили из бутылки” — кури не хочу!

Ага, щаззз.

Ныне от тех счастливых времён остались лишь миражи воспоминаний. Ныне дело дошло до того, что почти во всех американских аэропортах даже комнаты для курения позакрывали. Да что там Соединённые Штаты, в России творится тоже самое. То есть — драконовские меры по отношению к миллионам наших соотечественников, которых заставляют мёрзнуть на морозе, стоять под дождём, перед всеми постоянно оправдываться и так далее. Всё это — за потребление на сто процентов легальных табачных продуктов.

Логично? Нет конечно. Ещё большую парадоксальность происходящему добавляет идущий параллельно с тиражированием запретов на табакокурение процесс легализации психоактивных средств, ещё вчера числившихся в списке запрещённых к распространению.

Чтобы было понятно, о чём я веду речь, расскажу вам одну историю.

“Я стар… Я очень стар… Я суперстар…”

Осенью 2014-го года во время пребывания на одной из международных выставок по “Умному дому” в городе Денвер, штат Колорадо, я увидел афишу с объявлением о выступлении Джорджа Клинтона с его группой. Если вам имя этого музыканта ничего не говорит, то отмечу, что в 1997 году проект Джорджа Клинтона Parliament-Funkadelic был принят в Зал славы рок-н-ролла. Словом, каноничная шутка “Я стар… Я очень стар… Я суперстар…” — это не только про глядящего в зеркало Брежнева, но и про Джорджа Клинтона тоже.

Откровенно говоря, я был изрядно удивлён тем фактом, что знаменитый творец фанк-рока в 2014-м выступает в одном из “зачуханных” клубов на окраине Денвера. Тем не менее, учитывая легендарность личности Клинтона, шанс побывать на его концерте был расценен мною как невероятная удача. Упускать таковую было немыслимо.

Когда мы с коллегой добрались на такси до пункта назначения и вошли в плотно забитый зрителями концертный зал, я не поверил своим глазам. Как, кстати, и своему носу. В помещении стояла самая натуральная плотная дымовая завеса. Знаете, от чего? От сотен (!) “косяков” с марихуаной, которые совершенно открыто курили не только зрители, но и сами музыканты на сцене. Конечно, мы были в курсе, что в Колорадо потребление марихуаны было уже легализовано. Однако это было сделано с рядом достаточно строгих ограничений, включая, например, запрет на курение марихуаны в общественных местах.

Чёрт возьми, если кто-то считает, что битком набитый людьми концертный зал — это не общественное место, то пусть бросит в меня камень.

В общем, поражённый открывшимся мне сюрреалистическим видением, я “проплыл” сквозь дымзавесу к ближайшему охраннику и обратился к нему так: “Милейший, если б я вздумал тут закурить “всего лишь” сигарету, не говоря уж о сигаре, то уже сидел бы с “браслетами” на руках в “обезьяннике” местного полицейского участка. При этом тысячная толпа прямо на концерте курит “план”, и все делают вид, что ничего особенного не происходит. Как такое возможно?!”.

На это охранник безучастным тоном ответил, мол, а что он может сделать, когда секьюрити в зале всего несколько человек, а нарушителей вокруг — сотни? Да и вообще — в штате марихуану смолить разрешили? Разрешили. Всё прочее — мелочи.

Тут я призадумался. Это что же это получается? С одной стороны, под предлогом заботы об общественном здоровье власти нещадно борются с одним видом курения, а с другой, под тем же самым предлогом начинают сквозь пальцы смотреть на другой вид курения? Выходит, что курение марихуаны — гораздо более полезное для здоровья времяпрепровождение, чем курение табака?!

Бред какой-то.

Что сказал бы Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль?

На самом деле, никто не спорит с тем, что курение в любом виде имеет определённый вред (как и всё, что приносит удовольствие в жизни, ибо за всё приходится платить). Но любая медаль имеет две стороны: если от чего-то есть вред, значит, по диалектике, от этого же должна быть какая-то польза, и, соответственно, наоборот.

Подтверждением этой нехитрой формулы как раз и является постепенная легализация в мире курения марихуаны. К месту будет напомнить, что на ноябрь 2016 года уже более 25 штатов США разрешили использовать марихуану в лечебных целях, а на 1 января 2018 года Аляска, Вашингтон, Калифорния, Колорадо, Массачусетс, Мэн, Невада, Орегон и округ Колумбия полностью легализовали как медицинское, так и рекреационное использование конопли.

Думаете, в упомянутых местах упомянутый процесс легализации сопровождался одновременным снятием ограничений на потребление табачной продукции?

Ага, щаззз.

Хочу здесь подчеркнуть, что я абсолютно не сторонник ни потребления наркотиков как таковых, ни расширения их легального списка. Лично мне кажется, что уже исторически устоявшегося легального списка подобных психоактивных продуктов — кофе, чая, алкоголя, табака и всего прочего — вполне достаточно для нормальной и счастливой жизни.

Также считаю вполне оправданными разумные с точки зрения регулирования взаимоотношений между курящей и некурящей частью населения ограничения. Однако эти ограничения должны быть основаны на максимальном привлечении здравого смысла, а не становиться результатом очередной кампанейщины!

Наконец, мне категорически не нравится подтекст современных антитабачных кампаний, не только делящих законопослушных граждан на “правильных” и “неправильных” (кто сказал “расизм”?), но ещё и навязчиво убеждающих некурящих в том, что их ожидает чуть ли не безупречно здоровое бессмертие, в то время как курящие “обречены умирать рано”.

Гм, интересно, как на последний тезис отреагировал бы сэр Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль, всю сознательную жизнь не расстававшийся с кубинскими сигарами и преспокойно доживший до 90 лет?..

Осознанный персональный выбор

Давайте будем честными по отношению друг к другу. Можно говорить много, долго и красиво, но рано или поздно любой диспут вокруг ограничений на потребление табачной продукции приходит к закономерному финалу, воплощением которого является фраза “Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт”.

И вот тут у меня (на самом деле, далеко не только у меня) возникает вопрос. Если я делаю свой осознанный персональный выбор в пользу “курить сигары” и “умереть не совсем здоровеньким”, если я при этом не мешаю некурящим, то почему я должен становиться жертвой гонений со стороны антитабачных кампаний? Я абсолютно законопослушный человек — плачу налоги и покупаю совершенно легальную табачную продукцию. При этом я обнаруживаю, что в современном мире принято охотно защищать права кого угодно — вплоть до ЛГБТ-сообщества — но не мои.