Давным-давно, еще при Сталине, когда в стране порядок был, приходит однажды Сталин на работу. Идет по коридору, слушает, как за дверьми кипит трудовая деятельность: перья скрипят, телефоны звонят, начальники ругаются, графики рисуются, отчеты тоже рисуются, план выполняется, жить становится лучше и веселей.

А Поскребышев к Берии заглядывает и говорит:

— Сталин идет по коридору.

Ему бы с такими новостями к Хрущеву заглядывать, но кто ж знал, как все обернется вскорости. Поскребышев вообще думал, что Сталин вечный. Да все так думали, может, даже академик Капица. Один Сталин так не думал.

Ну, Берия хвать бумажку со стола, из кабинета выскакивает и бегом Сталину навстречу, пока другие не успели; нечего им приставать к вождю со всякой ерундой.

— Доброе утро, Коба! Как здоровье?

— Не дождешься, сукин кот, — Сталин ему ласково. — Ладно, показывай, чего принес. Небось опять меня в газете «гавнокоманующим» пропечатали? Надо, надо что-то делать с институтом корректоров. Так, чтобы один раз и надолго. Чтобы и внукам хватило…

— Да понимаешь, Коба, тут-то все грамотно, без ошибок. Но такое, прямо даже и не знаю, как сказать. Короче, этот твой любимчик академик Капица совсем охренел. Написал тебе на меня донос!

Сталин аж в ладоши прихлопнул от удивления.

— И что пишет?

— Что я дурак!

— Вот это да! — Сталин говорит. — Какая свежая мысль! Ну-ка отдай цидульку, она все-таки мне адресована, верно? Та-ак, дорогой Иосиф Виссарионович… Товарищ Берия совсем не разбирается в физике, но пытается физиками руководить, очень грубо и во… волю… волюнтаристски… Что за слово такое? Я знал когда-то, но забыл.

Берия плечами пожал, говорит, спросить надо, может, Хрущев знает.

— Если Хрущев знает, — Сталин ему, — то знает и свинья! Ладно, читаем дальше… Я предлагал товарищу Берии приехать к нам в институт, чтобы я учил его физике, но он в ответ только ругается нехорошими словами… Создалось невыносимое положение, вредное для работы… Берия — как дирижер, который машет палочкой перед оркестром, но не слышит музыки… Не могли бы вы, Иосиф Висарионович, объяснить товарищу Берии, что он неправ… И это письмо ему покажите, а то он все письма от меня сразу рвет и выбрасывает, не читая… Что, правда выбрасываешь?!

Берия глаза опустил и надулся, как школьник провинившийся.

— Да понимаешь, Коба, ну вот достал он меня. Вот он где у меня.

И рукой по горлу, чтобы понятно было, где.

И то ли этот жест навел Сталина на мысль, то ли еще что, только Сталин глядит внимательно на Берию и тихонько говорит, почти на ухо ему:

— А ведь помру я, Лаврентий — и ж@па тебе.

Берия прямо съежился весь от этих слов. А Сталин уже погромче и поуверенней:

— Точно, Лаврентий, не станет меня — и тебе на другой же день ж@па.

— Ну не надо, Коба…

— Ж@па, Лаврентий!

Берия лицо руками закрыл, пенсне у него от волнения запотело, поди не поверь, если сам товарищ Сталин пообещал, что он, во-первых, помрет, а во-вторых, тебе после этого ж@па.

И вдруг как рявкнет Сталин на весь Кремль:

— Ж@ПА!!!

А Берия от него как дунет!

Тут как раз академик Капица с докладом к Сталину приехал. На этаж поднялся, да прямо и остолбенел.

Потому что по коридору несется мимо него Берия, завывая от ужаса и заполошно махая руками, словно черт за ним гонится. А следом и правда — сам товарищ Сталин, в прекрасном настроении, скачет, будто мальчуган, то на одной ножке, то на другой и радостно орет:

— Ж@па, Лаврентий!!! Ж@па!!!

Капица их взглядом проводил, повернулся и уехал.

Приезжает обратно в институт, встречает академика Сахарова. Тот его спрашивает: ну, как там в Кремле, Петр Леонидыч?

Капица задумался на секунду и отвечает:

— Ну что сказать, Андрей Дмитрич… В общем, ж@па там у них!

PS. Это не я придумал, это Олег Дивов так прописал в хулиганском лубочном цикле «Сталин и дураки».