Блистательный очерк Романа Антоновского:

— Мы живем в каком-то концлагере, ни свободы, ни воли не видать — Петя мрачно допил шестой апероль на веранде нового ресторана на Патриках.

— Да, с этой властью нам скоро будет нечего жрать. — буркнул Азамат сквозь отрыжку камчатского краба и вытер лавашом с губ пенку молекулярного соуса из гребешков, матчи и шиитаке.

— Меня, конечно, откровенно пугает гомофобия, просто ни в какие ворота. — взвизгнул Филя, оторвавшись от Гриндера, где он назначил уже три свидания.

— Слушайте, я вообще не понимаю, как мы проиграли последние выборы. Все мои знакомые голосовали за либеральную партию «Фронт освобождения России от русских». Такие классные были лозунги:

Крым — Украине.
Курилы — Японии.
Нефть — Европе.
Сибирь — Америке.
Москву — гастарбайтерам.
Русским — плакать и каяться, каяться и просить у всех прощения.

Простые, емкие, созвучные всем нам. Весь простой народ был за нас: бизнес-коучи, тета-хилеры, тревел-блоггеры, микроинфлюэнсеры, нутрициологи, вебкам-модели, хьюман дизайнеры. Все подняли с места свои натруженные мозоли и пошли голосовать против «Патриотов России».

Как вата могла победить?

— Это передовая часть народа. У остальных-то рабская натура на уровне генетики. Мы узники цифрового ГУЛАГа, а нами правят вертухаи, и всем пофигу! — Жанна закрыла ТикТок и сделала горестный глоток Моет Шандона.

— Убивал бы тварей, это убогое молчаливое большинство, давил бы мракобесов. Душил бы, душил бы! — Азамат неистово блокировал на фейсбуке всех своих друзей, которые голосовали за патриотов.

— Твари бездушные, вот кто живет в России. Это еще было понятно тогда, когда никто не поддержал blm, не митинговал против трансфобии, все эти шуточки про феминитивы. — Жанна задумчиво покрутила локон.

— Но ты вообще-то спишь с депутатом и губернаторам, вот подмешала бы им в попперс мышьяку! — нервно улыбнулся Петя.

— Дурак что ли? А на что я жить буду? Я с каждого их перевода, перевожу 10 долларов в фонд ФБК. Я не какая-то там содержанка, я операторка пуссишеринга. Да ты и сам-то работаешь референтом в министерстве.

— Не смей! Я хожу на работу как на каторгу и делаю ее плохо, я саботирую власть изнутри — Петя побледнел от бешенства. — Ладно, этот Мордор доживает свои последние дни, уверен, скоро придет НАТО и будем пить бургундское.

Петя запрыгнул на электросамокат и отважно понесся прямо в багровый мордорский закат. Попутно он оглядывался, вдруг за ним хвост из спецслужб, как-никак вчера он покрасил радугой аватарку на фейсбуке и перестелил туалет кота «Российской газетой».

Но пока было всё чисто, режим еще не начал свои репрессии.

В воздухе отчетливо пахло тревогой и гарью чьих-то совестливых пуканов.