Таксисты — это основа, универсальный пример, показатель того, как переменчива судьба, как непредсказуем прогресс. Не будем углубляться за ворот ямщиков и прочих извозчиков. Возьмем обозримую ретроспективу.

В крупных городах Советского союза таксисты были хозяевами жизни, повелителями Вселенной.

В общем, до некоторой степени примерно так же хорошо чувствовали себя в СССР все деятели сферы услуг. Парикмахеры, продавцы, официанты. Если дефицитом являются товары, то почему им не должны являться услуги? В рамках плановой экономики и государственного регулирования парикмахерскую просто так не откроешь там, где она нужна. В результате бариста не смешает вам лавандовый раф, а официант не принесет поридж на миндальном молоке.

— Что из кефиров вы посоветуете мне сегодня?
— Вчерашний.

В рамках плановой экономики все будет так, как надо. Будет столовая – там, куда вы не доедете, будет ресторан, за вход в который нужно заплатить швейцару, будет… да ничего больше не будет.

И будут таксисты, которые обладают недосягаемым ресурсом — автомобилем. Да, это средство производства не находится в их собственности, но, фактически-то оно у них в распоряжении, а значит, разницы никакой. Точнее, разница в лучшую сторону — не надо платить за обслуживание.

Мне рассказывали об одном человеке, который работал таксистом в восьмидесятых. Он зарабатывал 600 рублей в неделю. Более того, он накручивал пробег, ставя машину на кирпичи. Потому что ехать он уже никуда не хотел, а наличных было достаточно, чтобы и в парк сдать, и прокормить неограниченное количество родственников балыком. Балык, конечно, ему выносил с черного хода знакомый директор магазина. В сфере обслуживания очень ценили связи друг с другом.

При этом, таксист — это безусловно была работа. И непростая. Это была настоящая профессия. Во-первых, нужно уметь водить автомобиль. И не мини-купер на автомате, а двадцать четвертую “Волгу”. Это специфическое “удовольствие”, где-то близкое к садомазо.

Во-вторых, нужно знать город. Еще двадцать лет назад тормозившие у обочины таксисты понимали, что такое “Мне туда, где кинотеатр “Эстафета””. Сейчас уже невозможно объяснить, что это вообще за странный формат общения — говорить таксисту, куда тебе надо, не называя даже адреса. А тридцать лет назад можно было поставить и более конкретную точку — мебельный магазин напротив “Эстафеты”. И все знали, где это.

В-третьих, нужно было видеть клиентов, стоящих по тротуарам, нужно было занимать свое место у гостиницы или у вокзала — договариваться, коммуницировать.

Дальше в девяностые, когда парки хаотично позакрывались, все стали просто бомбить. Появилось выражение “дорогу покажешь”? Появился акцент, появились разговоры о том, что бомбят-то все просто для удовольствия, а так владеют бизнесом. Все владели бизнесом, все бомбили для удовольствия. Пассажиры, само собой, катались для удовольствия, а так-то владели автопарками.

Но, в целом, народу стало понятно, что профессия стрёмная. Если эту работу может выполнять любой среднеазиат на разбитой семерке “Жигулей”, то о каком престиже может идти речь? Кроме того, машин просто физически стало в тридцать раз больше, люди научились водить и покупать.

Лет десять назад рынок такси стремительно облагородился. Такси — это вообще, кажется, единственное, что подешевело. Хотя бывает по-разному, но надо признать, что стало удобно.

А что таксист? А таксист стал приложением к приложению в смартфоне. Он не делает ничего особенного, он просто устаёт – и ждет, пока его заменит автопилот. Не нужно знать города, не нужно вступать в коммуникацию, не нужно даже знать языка. Как устроен автомобиль – знать тоже не нужно, потому что газ, тормоз, газ, тормоз. А через три года этот солярис или эта оптима все равно развалится, так что плевать.

Кто такой вообще теперь таксист? Временная замена еще не существующей технологии?

Интересно тут другое. А кто на очереди? Продавцы в “Пятерочке”, по-моему, еще существуют только потому, что касса самообслуживания не может продавать алкоголь.

А дальше нейросеть заменит копирайтера, и я умру с голода. Но всем буду рассказывать, что у меня свой бизнес, а голодаю я просто для удовольствия.