Мало кто обращает внимание на сцену в фильме «Ирония судьбы», где Женя корчит рожи перед зеркалом. Между тем, именно ее можно считать ключевой для всего фильма: в этот момент главный герой, совсем недавно заявив: «К чёрту монастырь!», — меняется местами не просто со своим отражением, а с бесом, чья фамилия Лукашин прозрачно намекает на Лукавого.

Именно этот бес, побывав в бане, где всегда обитает нечистая сила, и прихватив с собой веник, который может выступать и как вместилище злых духов, и как транспортное средство, отправляется в Ленинград, подменив собой еще и Павлика.

Это не последняя подмена в фильме — вскоре придёт время занять место Ипполита и принять его имя, — однако именно она выглядит особенно символичной: отправиться в бывший город Святого Петра вместо Павла. Впрочем, нельзя быть до конца уверенным, что речь идет именно о Ленинграде: возможно, это лишь изнанка настоящего города, населённая шумными пьяными бесами. И если в Москве рядом с домом стоит Храм Архангела Михаила, то в теневом городе свято место осталось пустым.

Адрес обоих домов расшифровывается просто: это не 3-я улица Строителей, а скорее улица строителей Третьего Храма, возвести который должен, как известно, Антихрист. Как писал епископ Ипполит (sic!) Римский, «воскресил Спаситель святую плоть Свою как храм; восстановит также и он [Антихрист] каменный храм в Иерусалиме».

Конечно, Святки — время, когда царит нечистая сила, — должны начаться только через неделю, однако не следует забывать, что Барбара Брыльска — католичка, поэтому для неё Рождество уже наступило и её бесы уже пришли. В том, что Лукашин — бес, нет никаких сомнений. Он не просто кажется другим человеком, наглым, бесцеремонным и развязным, — он становится другим существом и даже о том, что должен носить очки, вспоминает лишь к середине второй серии.

Лукашин врёт, провоцирует, соблазняет, а его явное отвращение к рыбе, символу Христа, только довершает картину. У Нади и Ипполита, надо отметить, очень правильные инстинкты: одна при первой же встрече пытается окропить беса водой, к сожалению, не святой, другой устраивает себе обряд крещения вместе с исповедью — но противостоять бесовскому натиску никто из них не в силах.

Фигура Ипполита представляет, конечно, особый интерес. Его древнегреческий тезка в своё время стал жертвой Посейдона и понесших коней. Оба мотива — воды и неуправляемых лошадей, предстающих в виде «Жигулей», — есть и в фильме, однако трагической фигуре этого античного героя следует посвятить отдельное исследование.

Вот какое кино снимали в СССР. Работало бессознательное сценариста и режиссёра. Понятно, что откровения обычно передаются через иудеев — так было принято. Поэтому Эмиль Брагинский и Эльдар Рязанов такое вот и наваяли под видом комедии. А главное – все интерпретации корректные.