Как всем известно, родиной парламентаризма является Украина. Да-да-да, именно она, сколько бы не пыжились английские сэры с пэрами, доказывая своё первородство. На английских болотах ещё саксонские лягушки квакали, когда кроманьонцы, проживавшие на месте современного Крыжополя (лат. Cryjopolis), изобрели демократию и парламентаризм. О чём свидельствует наскальная роспись, найденная ассенизаторами архиолухами во время раскопок знаменитой Крыжопольской Канализации.

Оная роспись в красках (жёлто-голубых, само-собой) повествует о том, как местное кроманьонское племя добыло мамонта, приволокло его тушу в стойбище, но всё равно сдохло с голоду. Потому что высший совет племени путём демократического голосования постановил выменять тушу в соседнее племя на бусы из янтаря (лат. Burshtynis), а уже следующим утром скрылся в неизвестном направлении, прихватив с собой янтарь, остатки мяса и пучок кроманьонок с пониженной социальной ответственностью. Следы этих первых парламентариев ведут куда-то к Тернополю (лат. Ternopolis), где и теряются, но сейчас речь не о них. А об украинском парламентаризме в целом. Да, пожалуй, и в частности тоже.

Время действия — зловещие сумерки, место действия — не менее зловещие окрестности Трускавца. Молодой и неопытный Дима Шарапов проникает в знаменитую банду фракцию Хриплого, терроризирующую всю округу. Которая, в свою очередь, не хочет, чтобы в неё проникали всякие гои случайные люди и засланные казачки.

Конференц-зал отеля Rixos (не-не, уже не латынь, не разбегайтесь), банда фракция Хриплого неспешно ужинает лангустами, севрюжинкой и прочей фондёй, запивая скромную трапезу вискариком и вдовой Кличко. Первым на появление Димы Шарапова реагирует шестёрка помощник Хриплого по кличке «Стефанчушка». Развязно поигрывая шарфиком, за неимением шеи и талии повязанным на груди (с которой всё как раз сложилось), и напевая «собака лаяла на дядю фраера …», Стефанчушка пытается взять Диму на испуг.

Дима Шарапов, бесстрашно : — Ну что ты лыбишься, как Парубий? Дурак ты, был бы на моём месте агент Кремля, ты бы уже пол-дня на нарах куковал! Я тебя ещё в Раде срисовал, как ты вокруг меня ошивался.

Похожий на гаморреанца из «Звёздных Войн», мелкий жулик видный политический деятель в ответ открыто заявляет о своём намерении откусить обидчику нос, но тот падать в обморок не спешит.

Дима Шарапов, устало : — Да не ори ты! И слюни подбери, после тебя не утереться!

В этот момент к дебатам подключается Хриплый, до сих пор сидевший к Диме спиной. И тем местом, откуда спина произрастает.

Хриплый, развязно : — Сядь, Стефанчушка. Сядь, не мелькай. {обращаясь уже к Шарапову} Ну здравствуй, мил человек, проходи — гостем в нашем парламенте будешь.

Дима Шарапов, с укором в голосе : — В парламент, между прочим, по собственной воле ходят, а не силком тягают.

Хриплый, насмешливо : — Это смотря к кому. Я, например, если в гости зову, ко мне на всех четырёх поспешают. Да ты присаживайся — выпьем, закусим, о реформах наших скорбных покалякаем. Закинешься? Выпьешь?

Дима Шарапов, недоверчиво : — Нальёте — выпью.

Покуда Дима присаживается за стол, в конференц-зале появляется новое действующее лицо — некто Клаша Юляша, буквально накануне примкнувшая к банде фракции Хриплого с целью в очередной раз облагодетельствовать многострадальный украинский народ. На Диму Шарапова она смотрит примерно так же, как аборигены смотрели на капитана Кука — с нескрываемым гастрономическим интересом.

Хриплый, с напускным радушием : — Ну, за что мы выпьем? За твой пост пить глупо — он ведь тебе больше не понадобится…

Дима Шарапов, с напускным безразличием : — Это почему же так?

Хриплый, с недоброй ухмылкой : — Есть у нас сомнение, что ты, мил-человек, левачок! Дурилка картонная, обмануть хотел …

Дима Шарапов, с доброй улыбкой : — Тогда давай за твой пост выпьем — ты, видать, себе два срока намерял.

Хриплый, хмуря брови : — Никак, грозишься?

Дима Шарапов, хлопая ресницами : — Да чем же я тебе пригрожу? Когда вокруг тебя кодла фракция с пушками да ксивами. От меня тут за минуту один мандат останется.

Хриплый, с издёвкой : — А дружки твои из Рады что же?

Дима Шарапов, с горечью : — Слушай, папаша, вчера в это же время, твой дружок Шустер мне замечательные слова сказал: самое, говорит, дорогое на земле (после шекелей, конечно), это голоса украинских депутатов, потому что за них дороже всего приходится платить.

Хриплый, с недоумением : — Это ты к чему?

Дима Шарапов, обречённо : — А к тому, что мне эти самые голоса по самой дорогой цене обойдутся. Хотелось политического капиталу немножко по-лёгкому срубить… Вот я и чувствую — вы меня им досыта и накормите.

Хриплый, с пониманием : — Правильно делаешь, гони её прочь, тугу-печаль. Ты не бойся, мы тебя не больно отбаллотируем. «Пик» — и ты уже на небесах.

Дима Шарапов, понуро : — Доцент, ты, конечно, вор авторитетный {с ужасом понимая, что это не то кино, Шарапов моментально спохватывается}, эээ, в смысле — и стоило меня за этим через весь город таскать?

Хриплый, снова поигрывая брежневскими бровями : — А ты что, торопишься?

Дима Шарапов, поспешно : — Да нет, я могу ещё лет 50 подождать. Или хотя бы до следующих выборов.

Хриплый, раздражённо : — Выборы, выборы, кандидаты — пи… {с ужасом понимая, что это тоже не то кино, моментально спохватывается и Хриплый}, эээ, в смысле — а вот мы не можем! Поэтому и приволокли тебя сюда. Если не хочешь принять процедуру жуткую, лютую — расскажешь нам, что вы там в Раде с ОПЗЖ сделать удумали!

Понимая, что разговор свернул в нужное русло, Дима Шарапов с готовностью вываливает на простодушных и необразованных уголовных элементов молодых политиков заранее отрепетированную легенду. Ну, там, про права человека, демократические законы и прочее народное счастье. Попутно озадачивая слушателей ботвой про своё нелёгкое детство и тёмное прошлое.

Всё идёт гладко, пока во внутрифракционные прения не вмешивается молчавшая до сих пор Клаша Юляша, знающая про ботву и тёмное прошлое чуть больше, чем всё. 24 года в большой украинской политике — это вам не хрен собачий.

Юляша, с усмешкой на подрихтованном в Германии лице : — Ты на руки-то его погляди. Из него такой же спикер, как из Стефанчушки — скрипач.

Хриплый, торжествующе : — Ну, на это что скажешь? Юляшу не проведёшь! Она сердцем видит. В смысле, зрение-то слабое, но интуиция на высоте.

Дима Шарапов, тщательно фильтруя базар : — На то скажу, что права твоя хозяйка коллега. Я ведь до войны-то спикерства-то в ресторане на пианино играл.

Хриплый, недоверчиво : — Хммм, коллега, значит… Так а чего в политику тогда попёрся?

Дима Шарапов, уже увереннее : — Да то отдельная история! У папашки моего был Форд 32-го года выпуска. Ну, и собственное рейтинговое агентство. Даааа, у меня такой папашка был, что вам всем до него дорасти надо. Он, как потом выяснилось, соцопросами промышлял. Ну, и рейтингами, понятное дело, тоже.

Присутствующие в конференц-зале уркаганы народные избранники начинают смотреть на будущую жертву с некоторым уважением. Все они любят меряться рейтингами, особенно — в бане. Правда, подобные замеры всегда заканчиваются обвинениями в подкупе избирателей измерителей и мордобоем, но так даже веселее.

Хриплый, с сомнением : — Да, гладко рассказываешь. Дальше!

Дима Шарапов, пожимая плечами : — Дык, всё. Пошёл я, значится, по папашкиным следам, а они в большую политику и привели.

В этот момент сверхопытная Клаша Юляша одним глазом смотрит на Хриплого, а другим указывает на стоющую в углу пианину. С семнадцатого подмигивания уловив намёк, сообразительный Хриплый со словами «Ну-ка, иди туда!» тычет пальцем в сторону музыкального инстрУмента.

Дима Шарапов, с опаской : — Сюда, что ли?

Хриплый, с загадочной улыбкой : — Да, да. Покажи себя. Давай, давай! Сбацай чё-нибудь.

Воцаряется тревожная тишина. Догадливые зрители понимают, что судьба героя висит на волоске, а недогадливым зрителям это прямым текстом сообщает рыдакция. О чём-то таком вовсю подозревает и Дима Шарапов, посему, брезгливо протерев клавиши влажной салфеткой, заходит с козырей — начинает играть на пианине гимн Украины. У бандитов парламентариев срабатывает условные рефлекс — все встают и начинают подпевать и плакать.

Хриплый, украдкой смахивая непрошенную слезинку в пепельницу : — Совсем другое дело! Ладно, давай пей, ешь — впереди ночь длинная, да дебаты напряжённые …

Дальше … а дальше всё скучно и предсказуемо. Дима Шарапов уверен, что обманул банду фракцию, банда фракция уверена, что раскусила Диму Шарапова. Короче говоря, на утреннем пленарном заседании Диму и зарезали. В политическом, ясен перец, смысле. Что же бандит депутат Левченко ? Ну, он очень хотел спасти Диму, но дружба — это дружба, а сто тыщ баксов — это сто тыщ баксов.

Что доблестный Глеб Жеглов? Камон, ребята, это же Украина, ну какой, нахрен, Жеглов?!

Засим рыдакция раскланивается, благодарит за внимание и уходит в гастроном по важным делам. И в стопиццотый раз повторяет, что отсыпать бесплатно никому и ничего не собирается.