И еще вспоминается один инцидент, который меня тогда удивил. Я организовал встречу Серебровского (это заместитель председателя ВСНХ СССР) с главным управляющим рудника Аляска-Джуно, одного из крупнейших в мире золотопромышленных рудников.

Мы добрались туда ко времени обеденного перерыва и увидели управляющего выходящим из туннеля в рабочей одежде, собравшей немало грязи. Когда я его представил Серебровскому, тот удивился. Он отвел меня в сторонку и спросил:

— Вы сказали, это главный управляющий?

Я ответил:

— Именно он.

Мы втроем пошли в столовую компании, сели за один из длинных столов с едой, набрали себе, кто чего хотел. Конечно, никакие столы ни для кого не были забронированы, и за нашим столом сидело много простых горняков, они слушали нашу беседу и иногда вступали в разговор.

Эпизод произвел большое впечатление на Серебровского; он потом долго со мной говорил. Он никак не мог привыкнуть к мысли, что главный управляющий сел обедать со своими собственными рабочими, даже глазом не моргнув.

Я ничего особенно впечатляющего в том не усмотрел. Объяснил ему, что никаких классовых различий между служащими и рабочими на Аляске нет.

— Разве в России не так? — спросил я. — Я думал, там все равны.

Серебровский как-то странно на меня посмотрел.

PS. Это фрагмент из книжки Джон Д. Литтлпейдж и Демари Бесс «В поисках советского золота». Еще довоенной, между прочим. Книжка — это такой вполне объективный рассказ американского инженера, стоявшего у истоков советской золотодобывающей промышленности, о своей жизни и работе на приисках России и Казахстана в 1928-1937 гг. За это время золотодобывающая промышленность в Советском Союзе выросла с ничтожной доли на второе место в мире. И да — это тоже организовали и сделали американцы, как и почти всю «Сталинскую индустриализацию». О чём, конечно же, советский агитпроп ничего не рассказывал.

Описываемый эпизод происходит в 1927 году. Александр Павлович Серебровский — инженер-механик, революционер, организатор советской промышленности. Член РСДРП с 1903 года. Неоднократно арестовывался. Участник Революции 1905—1907 годов. В 1905 году член Исполкома Петербургского совета от Путиловского завода. В 1907 году участвовал в подготовке вооруженного восстания во Владивостоке, но до его начала был арестован. В конце 1908 или начале 1909 года эмигрировал в Бельгию, где окончил Высшее техническое училище (1911).

Ну и так далее. Человек непростой, но при этом технически грамотный. С 1928 года — начальник Главного управления по цветным металлам, золоту и платине ВСНХ СССР («Главзолото») и член коллегии Наркомфина СССР. В 1932—1937 годах — заместитель наркома тяжёлой промышленности СССР. Член ЦИК СССР. Кандидат в члены ЦК ВКП(б) (1925—1937). Арестован 23 сентября 1937 года. Обвинён в контрреволюционной деятельности. Постановлением Октябрьского пленума ЦК ВКП(б) (11-12 октября 1937) выведен из состава кандидатов в члены ЦК ВКП(б) как разоблачённый «враг народа». Расстрелян.

Вышеприведенный текст говорит нам о том, что от осинки не родятся апельсинки — из сословного общества Российской Империи могло родиться только новое, высоко отмобилизованное сословное общество, в котором моментально сформировалось новое дворянство в форме коммунистической номенклатуры. С холуями, прислугой и вот этим всем. И это самое новое красное дворянство вполне естественно воспринимало рабочих и крестьян как быдло, как государственных рабов. Есть с быдлом за одним столом то дерьмо, которым быдло кормят — да вы что, это уже в 1927 году казалось вчерашним революционерам диким. Зачем тогда власть захватывали, зачем на колчаковских фронтах под пули ходили?

Еще цитата из этой книжки:

Когда в августе 1936 года советское правительство начало серию процессов по делу о контрреволюционной деятельности высокопоставленных коммунистов, большинство иностранцев в Москве считали, что Иосиф Сталин и его окружение выдумали все те обвинения, в которых злополучные подсудимые сознавались в зале суда, и каким-то образом заставили их признать свою вину.

Литтлпейджа не было в Москве в то время, он вернулся после длительного пребывания на советском Дальнем Востоке только после второго процесса, в январе 1937 года, когда влиятельные коммунисты сознались, что занимались «вредительством» на различных советских заводах, чтобы дискредитировать Сталина. Я спросил Литтлпейджа:

— Как вы думаете? Обвинение ложное или нет?

Он ответил:

— В политике я не разбираюсь, но немало знаю о советской промышленности. И точно знаю, что определенная часть советской индустрии сознательно подвергалась саботажу, вряд ли такое возможно без помощи высокопоставленных коммунистов. Кто-то занимался вредительством в промышленности, а все высокие посты в ней занимают коммунисты. Так что, мне представляется, коммунисты помогали саботажу в индустрии.

Теории для Литтлпейджа не существовали. Однако своим глазам он верил.

Однажды я спросил:

— Когда большевики тысячами высылали раскулаченных крестьян принудительно работать на рудниках, как те приспосабливались?

Литтлпейдж подумал немного и ответил:

— Что ж, поначалу они не справлялись. Они раньше и рудника-то никогда не видели. Полгода выработка снижалась. Потом слабые умерли, оставшиеся набирались опыта, и производство снова нормализовалось.

Именно таково было отношение, кстати сказать, многих большевистских лидеров к рабочим на советских государственных предприятиях.