Многие знают, что христианство и социализм весьма близки в духовном и идеологических планах. Однако мало кто знает, что именно монахи-иезуиты создали на территории современного Парагвая (Латинская Америка) первое в мире государственное образование с признаками социализма, причём ещё задолго до появления учения Маркса.

Убийство социалистического Парагвая является одной из самых тёмных и кровавых страниц в истории Латинской Америки.

Из истории Парагвая

Первый европеец ступил на землю современного Парагвая в 1525 году – это был испанский исследователь Алехо Гарсия. Он потерпел кораблекрушение на острове Санта-Катарина и начал продвигаться вглубь континента вдоль реки Пилькомайо. Ещё в 1515 году испанский исследователь Хун Диас де Солис открыл устье реки Параны (при этом погиб в стычке с индейцами). До прихода европейцев территория Парагвая была заселена индейцами-гуарани. В 1528 году Себастьян Кабот основал форт Санта-Эсперита. В августе 1537 года Хуан де Саласар основал Асунсьон, будущую столицу Парагвая. Этот год считается началом истории этой латиноамериканской страны. Затем испанцы основали ещё несколько опорных пунктов и стали посылать в Парагвай (в переводе с языка местных индейцев слово «парагвай» означает «от великой реки» — имеется ввиду река Парана) специальных управленцев.

В начале 17 столетия в Парагвае стали основывать свои поселения испанские иезуиты. Надо отметить, что Орден Иезуитов — мужской монашеский орден Римско-католической церкви, был особой и весьма примечательной структурой. Иезуиты сыграли большую роль в контрреформации, часто играя роль своеобразной спецслужбы. Выявляли еретиков и инакомыслящих внутри церкви, проводили расследования. Иезуиты вели активную политику в Восточной Европе, проникли в Японию, Китай, Африку и Латинскую Америку. Проводили сбор данных в интересах Рима. Орден активно занимался наукой, образованием и миссионерской деятельностью. Иезуиты имели собственные учебные заведения с очень высокими критериями отбора и хорошей программой обучения. Понятно, что многие из иезуитов были высокообразованными людьми, имеющими широкий кругозор и огромный жизненный опыт. Это были люди способные принимать важные решения без разрешения сверху.

В Парагвае монахи на основе институтов империи Инков и идей христианства попытались создать теократически-патриархальную общину («царство»). Это была первая попытка в мире создать справедливое общество без частной собственности с главенством общественного блага, где общество стояло над личностью. Орденом иезуитов в районах, населённых племенами тупи-гуарани, в основном на территории современного Парагвая, а также на части территорий нынешних Аргентины, Бразилии, Боливии и Уругвая, были созданы индейские резервации-редукции (исп. reducciones de Indios). В этих резервациях индейцев обращали в христианство и старались сделать из них людей ведущих оседлый образ жизни, занимающихся производящим хозяйством – земледелием и скотоводством, а также ремеслом и мануфактурным производством. Было цивилизовано более 170 тыс. индейцев. Монахи принесли им довольно высокий уровень агротехники, обучали их ремеслам, передали определенные элементы духовной культуры, были организованы хоры, оркестры, изготавливались музыкальные инструменты.

В каждом поселении, наряду с индейскими вождями, был священник-иезуит, с викарием, которые выполняли не только духовные обязанности, но и были руководителями местной администрации. Индейцы сообща трудились, все плоды труда собирали в специальные магазины, из которых выдавала продукты всем нуждающимся в них. Монахи не были тиранами, не насаждали силой испанский язык и европейские обычаи, поэтому индейцы относились к ним хорошо. Поселения процветали, «христианский социализм» был довольно эффективной формой организации, которая принесла экономический успех. Иезуиты обладали высокой автономией, и практически не подчинялись гражданским властям колонии. В случае необходимости, индейские поселения собирали ополчения, отбивая нападения работорговцев и их индейских наемников. Кроме того, иезуитским редукциям приходилось противостоять соседним португальским колониям.

Понятно, что независимость монахов раздражала португальские и испанские власти. У них были свои планы в отношении индейцев и по принадлежности занятых иезуитами территорий. В 1750 году Испания и Португалия подписали Мадридский договор. Это соглашение урегулировало границы владений двух держав в Южной Америке, в частности, на территории нынешней Бразилии. Согласно этому договору испанцы уступили Португалии узкую полосу вдоль берега реки Уругвай — восточную окраину территорий иезуитских миссий в Парагвае. Под власть Португалии переходило 7 редукций.

Иезуиты отказались выполнять это решение. Попытка испанских солдат переселить индейцев на территорию подвластную испанской короне провалилась. Началась кровопролитная война, известная как война гуарани или война семи редукций (1754-1758 г.). Гуарани под началом Сепе Тиаражу оказывали яростное сопротивление. Испанцам и португальцам пришлось объединить усилия для их выселения. В феврале 1756 года объединенный испано-португальский отряд атаковал индейские поселения, более 1,5 тыс. человек было убито.

В 1760-е годы иезуиты были изгнаны их всех своих владений. Их многочисленные и процветающие поселения пришли в упадок. Многие индейцы вернулись к прежнему образу жизни, уйдя подальше от европейцев, в леса.

Независимость Парагвая

Испанским колониальным властям не удалось продолжить дело монахов. Колония стала хиреть. В 1776 году Ла-Плата вместе со всем Парагваем была преобразована в вице-королевство, процессы колонизации были усилены. Поэтому, когда в 1810 году аргентинцы (независимым стал Буэнос-Айрес) организовали «Парагвайскую экспедицию» и попытались начать восстание в Парагвае против Испании, парагвайцы собрали ополчение и выбили «освободителей». К тому же «освободители» отличились в грабеже местного населения и прочих военных «радостях», что не прибавило к ним симпатии со стороны парагвайцев (большинство было индейцами, часть метисами – потомками белых и индейцев). Надо отметить, что большую роль в процессе развала Испанской колониальной империи сыграли британцы, которые хотели подмять Латинскую Америку под себя, сделав её рынком сбыта своей продукции и получать дешевое сырье.

Но процесс был запущен, в 1811 году Буэнос-Айрес признал независимость Парагвая. Заговорщики арестовали губернатора, был созван конгресс, избранный всеобщим голосованием, он выбрал хунту (от исп. junta — «собрание, комитет»). Лидером хунты был доктор теологии, бывший адвокат и алькальд Хосе Гаспар Родригес де Франсия и Веласко. Он в течение нескольких лет подчинил себе все ветви власти и до своей смерти в 1840 году являлся Верховным диктатором Республики Парагвай. Хосе Франсия подавил «пятую колонну» сторонников объединения Парагвая с Аргентиной, и проводил политику автаркии, то есть пытался создать в стране экономический режим предполагающий самообеспечение. Испанские богачи были арестованы, а затем их вынудили заплатить большой откуп, что подорвало их экономическую власть над Парагваем.

Франсия частично возродил идеи монахов-иезуитов, но без упора на религию. Во время обучения в Кордовском университете он увлекался идеями Просвещения, его героями были Робеспьер и Наполеон. Верховный диктатор провёл секуляризацию церковной и монастырской земли, имущества. Все религиозные ордена были запрещены, отменена десятина, церковные иерархи подчинены государству. Папа римский отлучил Франсию от церкви, но это не произвело на диктатора никакого впечатления. В стране беспощадно боролись с преступностью, через несколько лет люди забыли о преступности.

В Парагвае было создано специфическое народное хозяйство: в основе экономики лежал общественный труд и мелкое предпринимательство. В результате кампании конфискаций государству принадлежала почти вся земля – до 98%. Часть земли передали в аренду крестьянам на льготных условиях при условии возделывания определённых культур. Несколько десятков имений преобразовали в государственные хозяйства, они в основном занимались производством кож и мяса. Государственные предприятия создавались и в обрабатывающей отрасли. Государство проводило крупномасштабные общественные работы по строительству и обустройству поселений, дорог, мостов, каналов и т. д. К работам широко привлекали рабов и заключенных. В страну был запрещён ввоз иностранной продукции, что привело к развитию экономически успешной внутренней торговли, поощряло развитие национальной промышленности.

Были введены совершенно удивительные для первой половины 19 столетия общественные блага: в 1828 году в Парагвае создали систему всеобщего среднего государственного бесплатного образования для мужчин; бесплатная медицина; ликвидирована бедность, создано относительно однородное по доходам общество; низкие налоги и общественные продовольственные фонды. В результате в Парагвае, при изначально низком уровне развития и изолированном положении (выход на мировые рынки был только по реке Парана), удалось создать сильную промышленность. Парагвай стал самодостаточным государством, показывающим быстрые темпы развития.

Надо сказать, что Франсия не был либералом, различного рода заговорщиков, сепаратистов, преступников, врагов режима беспощадно преследовали. Однако режим Верховного диктатора не был «кровавым», многие «демократии» отличались большей жестокостью. За время правления диктатора было казнено около 70 человек и ещё около 1 тыс. попало в тюрьмы. Поэтому смерть Франcии была для страны настоящей трагедией, его искренне оплакивали.

После смерти Франсии власть перешла его племяннику Карлосу Антонио Лопесу. До 1844 году он правил вместе с Мариано Роке Алонсо, их выбрал консулами всенародно избранный конгресс. Лопес, который был метисом из семьи бедных родителей индейского и испанского происхождения (Франсио в области демографии проводил политику смешения испанцев и индейцев), правил до 1862 года. Он проводил более либеральную политику. Парагвай уже был сильной страной, готовой к «открытию». Лопес отличался стремлением к наживе, но не забывал и интересы Парагвая. Для развития народного хозяйства и вооруженных сил в страну приглашали европейских ремесленников и военных специалистов. Армию модернизировали по европейским стандартам, увеличили её численность до 8 тыс. человек, построили речной флот и несколько укреплений. Были установлены дипломатически отношения со многими государствами. Парагвай был открыт для иностранцев, охранительный таможенный тариф заменили на более либеральный. Гавань Пилар (на реке Паране) открыли для внешней торговли. Продолжали развивать пути сообщения, науку и образование. Страна выдержала семилетнюю войну с Аргентиной, которая не согласилась признать независимость Парагвая.

Лопес умер в 1862 году, страну принял его сын – Франсиско Солано Лопес. Новый народный конгресс утвердил его власть на 10 лет. При Франциско Лопесе Парагвай достиг пика своего развития. Была построена первая железная дорога. В государство продолжали приглашать иностранных специалистов. Начали развивать сталелитейную, текстильную, бумажную отрасли, организовали производство пороха и судостроение, строили артиллерийские заводы.

Катастрофа

К успешному опыту Парагвая стал присматриваться соседний Уругвай, который имел выход к морю. Через уругвайские порты шла основная торговля Парагвая. Возникла предпосылка для объединения двух государств. К союзу могли присоединиться и другие страны. Парагвайская модель экономики и общественного развития была весьма эффективной и могла распространиться по значительной части Латинской Америки. А завидовать было чему. В Парагвае была построена самодостаточная экономика, импорт был сведен к минимуму, вывоз товаров стабильно превышал ввоз. Страна не имела внешних долгов, национальная валюта была стабильна. Благодаря отсутствию оттока капитала и государственной поддержке происходил мощный экономический подъем, быстро развивалась транспортная и коммуникационная инфраструктура. Масштабные общественные работы по ирригации, строительству каналов, плотин, мостов и дорог привели к серьёзному подъему в области сельского хозяйства.

В Парагвая была полностью побеждена неграмотность, существовало бесплатное среднее образование и медицина. Были установлены максимальные цены на основные продукты питания. Страна, а это было удивительно даже для современной Латинской Америки, забыла о нищете, голоде, массовой преступности и коррупции чиновников. Все капиталы направлялись на развитие, а не выводились из страны, не прожигались узкой прослойкой капиталистов-паразитов и их обслугой (военной, интеллектуальной и т. д.) Парагвай во многом опередил своё время, стал страной-примером, образцом. Парагвай показывал тот путь, который мог ввести Латинскую Америку и страны Африки и Азии из власти «финансового интернационала», западных элитарных кланов, которые паразитировали на планете.

Было отчего всполошиться соседним Аргентине и Бразилии, а также Великобритании, лондонским банкирам. Надо сказать, что тогдашние Аргентина и Бразилия были в финансово-экономической зависимости от Британии, их политика была под контролем. Сначала Бразилия оккупировала уругвайский порт Монтевидео, во главе Уругвая был поставлен марионеточный лидер. Торговля Парагвая была блокирована. Затем между Аргентиной, Уругваем и Бразилией был заключен союз, направленный против Парагвая.

Парагвай, будучи в союзе с уругвайской Национальной партией и президентом Уругвая Атанасио Агирре, был вынужден вступить в войну с Бразилией и Аргентиной. Это был вопрос выживания – Монтевидео являлся единственным выходом к океану. Началась Парагвайская война или война Тройственного альянса — продолжавшаяся с декабря 1864 года по март 1870 года. Первоначально небольшая, но хорошо подготовленная и патриотичная парагвайская армия имела успех, вторглась на чужую территорию, захватила ряд бразильских городов и укреплений.

Но время и ресурсы были на стороне противников. Тройственный союз обладал подавляющим превосходством в людских и материальных ресурсах. К тому же Бразилия и Аргентина были поддержаны тогдашним «мировым сообществом» и хорошо снабжались современным оружием и боеприпасами. Парагвай был отрезан от поставщиков оружия, а то оружие, которое было заказано ещё до войны, перепродали Бразилии. Тройственный союз получил беспроцентные займы лондонских банкирских домов, включая Лондонский банк и дом Ротшильдов.

В 1866 году армия противника ворвалась в Парагвай. Это была необычная война – население сражалось до последней возможности. Это была первая тотальная война Нового времени (позднее этот опыт будет использован в войне против СССР). Врагу приходилось проламывать линии обороны, каждый населенный пункт брали штурмом. В боях участвовали не только мужчины, но женщины и дети. Парагвайцы не сдавались в плен, некоторые позиции смогли взять только после того как все их защитники пали. 1 марта 1870 года был уничтожен последний парагвайский отряд, в этом бою пал и президент республики Франсиско Солано Лопес.

Итоги

– Парагвайский народ был полностью обескровлен: население уменьшилось на 60—70 %, из мужчин погибло девять человек из десяти. Некоторые источники приводят ещё более страшные цифры – из примерно 1,4 млн. человек осталось не более 200 тыс. человек, из них мужчин – около 28 тыс. Часть населения не была убита, людей продали в рабство. Это был настоящий геноцид.

– Парагвайское народное хозяйство полностью разрушили, все социальные блага были ликвидированы. Большая часть деревень была опустошена и покинута. Остатки населения поселялись в окрестности Асунсьона, или уходили в труднодоступные места, переходили к натуральному хозяйству. Большая часть земли перешла в руки иностранцев, в основном аргентинцев, которые создавали частные поместья. Рынок Парагвая был открыт для британских товаров. Новое правительство сразу взяло кредит, залезло в долги. Парагвай был полностью опустошён, разграблен, разрушен и отброшен на обочину мирового развития.

– Территорию Парагвая сильно урезали. Аргентина вообще предлагала ликвидировать Парагвай, разделить все земли. Но бразильское правительство отказалось от такой затеи, оно хотело иметь буфер между Аргентиной и Бразилией.

Впрочем, территориальные приобретения «победителей» не могли компенсировать тех огромных долгов, которые наделали аргентинцы и бразильцы. Настоящим победителям стал «финансовый интернационал», который убил одним ударом двух зайцев: 1) смелый и успешный парагвайский эксперимент утопили в крови; 2) «страны-«победительницы», ведущие державы Латинской Америки попали почти на столетие в финансовую кабалу. Бразилия и Аргентина смогли рассчитаться с долгами только за Парагвайскую войну – в 1940-х годах. Кроме того, был получен ценный опыт – при тотальной войне и практически поголовном уничтожении людей, можно победить и целый народ.

Использовали в этой войне и тот метод информационной войны, который весьма часто применяют в и Новейшей истории, когда белое превращают в черное и наоборот. Так Парагвай представляли в виде агрессора, диктаторского режима, который сам ввязался в самоубийственную войну и получил на орехи.