Социальная изоляция серьезно сдерживает рост заболеваемости COVID-19, однако эта стратегия неэффективна для бедных стран, где карантин может поставить под угрозу больше жизней, чем спасти.

Пока не разработано ни лекарственных средств, ни вакцины от коронавируса, основными способами сдерживания пандемии во всем мире стали социальное дистанцирование и изоляция. Эпидемиологические модели показывают, что отсутствие карантина может привести к гибели сотен тысяч и даже миллионов людей, это намного дороже самого глубокого экономического спада, а исследования доказывают, что карантин эффективно сокращает и заболеваемость, и смертность.

При этом остановка экономической активности ведет к росту безработицы и, как следствие, падению доходов людей, поэтому правительства повсеместно компенсируют – хотя бы частично, хотя бы отдельным группам людей – потери от локдауна.

Однако бедным странам карантинные меры не принесут должного эффекта, пишут экономисты Йельского университета Закари Барнетт-Хауэлл и Ахмед Мушфик Мобарак. Возможности правительств там ограниченны, а системы здравоохранения плохо оснащены и не справятся с нагрузкой вне зависимости от того, сократит ли ее введение карантина. Например, в Замбии и Камеруне всего один врач на 10000 населения, а в Мали – три аппарата ИВЛ на 1 млн человек.

В бедных странах 90% работников заняты в неформальном секторе (для сравнения: в развитых – 18%), люди не имеют соцгарантий и придают большее значение заботе о средствах к существованию, чем угрозе заболеть. Ограничивая им возможности заработать на жизнь, карантин в таких странах может привести к обратному эффекту: увеличению голода, нищеты и связанных с ними заболеваемости и смертности.

Различие выгод и издержек

Чтобы определить относительную эффективность стратегий карантина в богатых и бедных странах, Барнетт-Хауэлл и Мобарак в своем исследовании использовали оценки стоимости статистической жизни (value of statistical life, VSL) и эпидемиологическую модель Имперского колледжа Лондона. VSL – условная величина, которая существенно отличается в разных странах и рассчитывается исходя из размера компенсации, который устроит человека за принятие на себя смертельного риска.

Стоимость жизни

Предположим, что человек согласится устроиться на работу, где риск гибели составляет 1 случай на 10000 сотрудников, только если его зарплата будет на $1000 в год больше стандартной. Таким образом, группа из 10000 работников будет получать на $10 млн в год больше, потому что один из них может погибнуть. Эти дополнительные $10 млн экономисты принимают за статистическую стоимость человеческой жизни. Большое количество исследований посвящено порядку расчета стоимости жизни: например, ОЭСР ориентировалась на $3,6 млн, Министерство транспорта США исходит из оценки в $9,4 млн, а Агентство по охране окружающей среды США – $9,7 млн.

К примеру, одно из исследований с использованием оценок VSL правительства США и этой модели показало, что меры социального дистанцирования в США могут сберечь 1,7 млн жизней как напрямую, так и за счет сокращения нагрузки на больницы, выгоды от чего составят $8 трлн, или $60000 на каждую семью. Это не оставляет места для дискуссий о пользе карантина, пишут Барнетт-Хауэлл и Мобарак. Используя аналогичный метод, они провели оценки для бедных и богатых стран, чтобы выяснить, насколько универсален эффект подобной политики.

Модель показала, что при отсутствии мер сдерживания относительный уровень смертности от коронавируса в развитых странах – США и других членах ОЭСР (0,8%) – может быть выше в два раза и более, чем в странах с низким доходом, таких как Бангладеш (0,39%) и страны Африки южнее Сахары (0,21%). Это объясняется, пишут авторы, тем, что в развитых странах намного больше доля пожилого населения, попадающего в группу повышенного риска. Всемирный банк оценивает долю пожилого населения в странах с высоким уровнем дохода в 17,4%, а в странах с низкими доходами – всего в 3%.

Меры социального дистанцирования, согласно расчетам, способны сократить уровень смертности в развитых странах вдвое. В бедных же странах влияние карантина намного ниже. Например, одни и те же карантинные меры позволили бы сберечь в США 1,3 млн жизней, в Германии – почти 0,5 млн (при населении в 328 млн и 83 млн соответственно), а в Нигерии – около 100000, в Пакистане – 182000 (при населении 201 млн и 217 млн).

Такая разница объясняется как более низкими модельными оценками уровня смертности в бедных государствах, так и низким потенциалом их систем здравоохранения: модель предполагает, что к моменту введения карантина болезнь в этих странах уже широко распространится.

Но не исключено, что оценка уровня смертности в бедных странах занижена, оговариваются авторы. Модель строится из предположения как одинаковых мер, так и одинакового их исполнения. В реальности же это не так: например, опыт Индии по крайне медленной и долгой отправке домой рабочих-мигрантов, «застрявших» в стране из-за карантина и оказавшихся буквально на улице, показывает, что меры сдерживания заболевания могут быть контрпродуктивны. Кроме того, в модели не учитываются уровни хронических заболеваний, загрязнения окружающей среды и недоедания.

Оценки общей стоимости смертей от COVID-19 показали, что для развитых стран отсутствие мер сдерживания несет огромные издержки в соотношении с ВВП: например, более 130% ВВП для таких стран, как США и Япония. Для таких стран, как Индия, Бангладеш, Непал, потери составляют 50–60% ВВП.

Переход к политике социального дистанцирования приносит эффект, но, опять же, очень разный по масштабу: около 60% ВВП для США и, например, всего 14% ВВП для Бангладеш. Только меры очень раннего подавления заболеваемости могли бы принести для всех групп стран примерно сопоставимый эффект в соотношении с их ВВП.

В основе столь скромных оценок выгод от политики социального дистанцирования для бедных стран лежат три ключевых фактора, резюмируют авторы:

Во-первых, меньшая доля пожилых, в отношении которых эффективна целевая изоляция; к тому же проживание, как правило, большими семьями из нескольких поколений вряд ли эту изоляцию обеспечит.

Во-вторых, крайне низкий потенциал больниц и отделений интенсивной терапии означает, что меры по сглаживанию кривой смертности вряд ли предотвратят перегруженность больниц.

В-третьих, альтернативные издержки социального дистанцирования в бедных странах выше: то есть более обеспеченные люди могут легче удовлетворять свои потребности при изоляции, тогда как для бедных, возможно, приоритет получения дохода будет выше просто потому, что надо что-то есть.

После того, как Непал ввел социальное дистанцирование, количество рабочих часов в сельской местности сократилось в два раза даже по сравнению с ограниченным рабочим временем периода низкого сельскохозяйственного сезона. Национальный карантин в Индии оставил многие семьи на улице без еды и запер в крупных городах десятки тысяч мигрантов, которые устроили массовые протесты в Мумбае. Игнорируя карантин, люди вышли на митинги против изоляции в Малави, Южной Африке, протесты охватили Ливан и Ирак, Бангладеш.

Глобальный локдаун и мировой экономический спад для миллионов людей, чьего заработка хватает только на еду, – просто удар молотом, сравнил главный экономист Всемирной продовольственной программы (World Food Programme, WFP) Ариф Хусейн в конце апреля. По оценкам WFP, под угрозой голода в этом году окажется четверть миллиарда человек, вдвое больше, чем в 2019 г. По прогнозам Всемирного банка, глобальный уровень бедности в этом году возрастет впервые с 1998 г.

Альтернативы для бедных

Демографические и инфраструктурные отличия серьезно влияют на результат социального дистанцирования в странах с разным уровнем дохода, заключают Барнетт-Хауэлл и Мобарак: бедным странам нужны альтернативные стратегии, которые позволяют людям свести к минимуму риск заражения коронавирусом.

Это такие меры, как увеличение доступа к чистой воде, ношение защитных масок, в том числе и самодельных, таргетированная изоляция пожилых людей и тех, кто находится в зоне риска. При введении социальной изоляции жители бедных стран должны получать еду, топливо и деньги, пишут экономисты.

Эстер Дюфло и Абхиджит Банерджи, получившие Нобелевскую премию за исследования по борьбе с бедностью, предложили способы, как противостоять пандемии и кризису в Индии и не дать им перерасти в катастрофу: меры включают в себя в том числе просвещение населения о симптомах болезни, обучение сельских врачей выявлению этих симптомов, а также более щедрые социальные выплаты тем, кто не может позволить себе даже временное отсутствие заработка, иначе люди просто не смогут не нарушать карантин.

МВФ в марте одобрил создание экстренного фонда в $1 трлн для помощи странам, чьи экономики пострадают от коронавируса, а в апреле списал долги 25 беднейших стран, тогда же Всемирный банк утвердил экстренный пакет помощи развивающимся странам в $14 млрд. Международное объединение организаций по борьбе с бедностью (Oxfam) оценивает необходимый объем поддержки систем здравоохранения стран с низким доходом, в которых совокупно проживает 3,7 млрд человек, в $160 млрд, а совокупную необходимую поддержку развивающихся стран – в $2,5 трлн.