У Леонида Гайдая была мечта. И называлась она «12 стульев». Экранизировать неподражаемый роман Ильи Ильфа и Евгения Петрова о приключениях Остапа Бендера режиссер хотел давно и страстно. Однако судьба распоряжалась по-своему, и осуществлению задуманного всё время что-то мешало.

Тем временем к экранизации другого бестселлера сатириков – «Золотого теленка» – приступил Михаил Швейцер. А вслед за ним о намерении перенести на экран «12 стульев» заявил Георгий Данелия. Гайдай не на шутку расстроился – он опоздал, со сценарной заявкой его опередили другие. И тут случилось чудо: Данелия понял, что «перегорел», не рискнул браться за такое произведение без куража и… уступил право на экранизацию коллеге.

Гайдай принял подарок с воодушевлением: такой шанс выпадает раз в жизни. Картина, которой он бредил, невероятным кульбитом оказалась в его распоряжении. Он сделает лучший фильм в своей жизни, потому что готов к нему на 300 процентов!

Не сломило режиссера даже предписание начальства доработать сценарий. Представленный вариант руководству «Мосфильма» показался не смешным. Гайдаю было рекомендовано сократить монотонные эпизоды и добавить красок в осмеянии «тяжелого наследия царского режима».

Режиссер не знал, сколько препятствий еще выпадет на его пути к мечте. Не получилось даже разбить по традиции перед началом съемок тарелку «на счастье». Тарелка так и не разлетелась на осколки. Не к добру это, заметили суеверные члены съемочной группы. Опасения оказались небеспочвенными.

Просмотрев 200 кандидатов на роль Остапа Бендера, Гайдай был уверен, что выберет лучшего. Еще бы, в двадцатке отобранных претендентов оказались Никита Михалков, Муслим Магомаев, Андрей Миронов, Владимир Высоцкий, Алексей Баталов, Александр Белявский, Евгений Евстигнеев, Валентин Гафт, Михаил Козаков… Больше других режиссеру приглянулся Владимир Высоцкий. Ему Гайдай и доверил главную роль, извинившись за отклонение других кандидатур.

Но съемки, едва начавшись, остановились. Причина – запои Высоцкого. Никогда больше с этим артистом режиссер не станет иметь дело: с людьми, которых он считал ненадежными, он предпочитал не связываться ни по работе, ни в жизни.

Пришлось переснимать сцены с другим Бендером – Александром Белявским. Увы, и тут не повезло: четверть фильма – коту под хвост. На просмотре материала и режиссер, и худсовет пришли к выводу, что Белявский в роли Великого комбинатора неубедителен. Рядом с Сергеем Филипповым в роли Кисы Воробьянинова главному герою явно недоставало харизматичности.

Арчил Гомиашвили оказался в картине Гайдая джокером. Он был приглашен на главную роль лишь по одной причине: актер играл Остапа Бендера в спектакле «Золотой теленок» в Тбилиси. Худсовет выбор Гайдая не одобрил: как можно отдавать такую роль неизвестно кому?! И с какого перепугу Бендер стал грузином, да еще лысым, в свои-то 33 года? Гайдай не растерялся: если папа у Бендера – турецкоподданный, что мешает маме быть грузинкой? А лысым актер бывает в нерабочее время: сниматься он будет в самом модном парике.

Увы, не только гримерам пришлось дорабатывать образ Бендера в исполнении грузинского актера. Из-за кавказского акцента не оставил режиссер в кадре и его голос: говорит за Арчила Гомиашвили другой артист – Юрий Саранцев.

Эту «подмену» Гомиашвили не простил сделавшему его звездой Гайдаю. «Никогда бы у него не снимался, если бы знал, как он со мной поступит», – говорил в адрес режиссера возмущенный горец. «Никогда бы не снимал его, если бы знал, как он плохо сыграет», – отвечал «взаимностью» обиженный Гайдай. После фильма актер и режиссер демонстративно бойкотировали друг друга, не общались и не подавали руки при встрече.

Позвонить Арчилу Гомиашвили Леонида Иовича заставил лишь Марк Захаров, а вернее – его версия «12 стульев», вызвавшая у Гайдая «шок и трепет». «Ты телевизор смотришь? – спросил он у Гомиашвили по телефону. – Включай, засвидетельствуешь уголовное преступление!».

Дело в том, что актеры, которых забраковал на пробах Гайдай, сыграли потом в фильме Марка Захарова. Причем именно те роли, которые провалили у Гайдая. Однако сам Захаров считал, что его выбор актеров — не более чем совпадение…

Немало известных артистов пробовалось и на роль Кисы Воробьянинова. Среди претендентов были Юрий Никулин, Анатолий Папанов и Ростислав Плятт. Любой из них устраивал «мосфильмовское» начальство. Но фаворитом Гайдая был актер, в которого не верил никто: Сергей Филиппов. Карьера этого колоритного артиста стремительно летела под откос. В кино его давно никто не звал, а из театра большой друг «зеленого змия» был изгнан без почестей. На предложение Гайдая Филиппов откликнулся с благодарностью, которую испытывал потом к режиссеру до конца дней. Без участия Гайдая актер ушел бы из жизни гораздо раньше.

Перед началом съемок Сергея Филиппова стали изнурять мигрени. Врачи констатировали опухоль мозга. Актеру предстояла сложная операция, и Гайдай подстраховался согласием на роль Кисы Ростислава Плятта. Однако Филиппов просил подождать его возвращения из больницы. После трепанации черепа требовалось длительное восстановление, но артист не хотел подводить давшего ему шанс режиссера. Едва выписавшись, Филиппов вернулся на съемочную площадку, и Плятт уступил ему право на роль (сам он читает в картине текст за кадром). С пластинкой на голове, слабый и бледный, Сергей Филиппов достоверно вписался в речь «Я не ел шесть дней». Гайдай не пожалел о своем выборе: актер справился с задачей по высшему баллу. И, кстати, прожил прооперированный Филиппов после съемок еще 20 лет и последнюю свою роль получил опять-таки от Леонида Гайдая.

Нашлась в картине роль и для любимца режиссера Юрия Никулина: не состоявшийся Киса Воробьянинов выразительно сыграл запойного дворника Тихона. Это была последняя роль артиста у Леонида Гайдая.

«Мечту поэта» мадам Грицацуеву Гайдай видел в исполнении Ноны Мордюковой, а в кинематографических «верхах» рекомендовали Галину Волчек. Но тут на глаза режиссеру попалась Наталья Крачковская – она заглянула на съемочную площадку к мужу, звукооператору Владимиру Крачковскому. Гайдай остолбенел: о таком подарке судьбы можно было только мечтать. К тому же Крачковская не была для кино чужим человеком – на тот момент она училась в легендарном ВГИКе. Оставалось, как в анекдоте, «уговорить невесту».

Принес себя в жертву актерскому ремеслу и исполнитель роли алчного священника Михаил Пуговкин. В картину его взяли без проб – Гайдай любил работать с теми, кого хорошо знал. Но согласия артиста пришлось ждать почти месяц: Пуговкин боялся оскорбить религиозные чувства своей верующей матери и ждал ее благословения на роль отца Федора. Мать сочла роль приемлемой, разграничив веру и человеческий порок героя комедии.

Сперва артист до костей промерз на скале, откуда его по сценарию стащили санитары. Обидно, что натурную съемку в итоге забраковали: в кадре не чувствовался эффект высоты, и эпизод на горе пересняли в павильоне. А новым испытанием стали съемки в конце октября на берегу штормящего моря, когда отец Федор кромсал стулья из гарнитура генеральши Поповой. Было сыро, холодно, ветрено, и актер нажил радикулит.

И, конечно, в жертву кинокомедии были принесены главные действующие лица, хоть и неодушевленные: стулья. Резать и портить пришлось эксклюзивный гарнитур, заказанный за границей. Обойтись отечественной стариной не получилось – на газетное объявление о поиске раритетной мебели откликнулась лишь одна столичная старушка, у которой сохранились исторические стулья. Но продать их владелица отказалась, позволив лишь сфотографировать ценные предметы домашнего интерьера для изготовления похожих. По этим снимкам стулья для съемок с душой и умением сделали мебельщики Арабских Эмиратов. Если бы они знали, какая судьба уготована их элитной продукции… Уцелеть после съемок удалось лишь четырем стульям. В память о картине их выкупил для своего рабочего кабинета сам режиссер.

Оставил Леонид Гайдай и память о себе в фильме, снявшись в двух эпизодах. Все знают, что он сыграл в собственной экранизации Варфоломея Коробейникова – предприимчивого архивариуса, торговавшего справками об утраченном имуществе. Но мало кто узнал режиссера в сцене драки за стул, когда герои Пуговкина и Филиппова бьют друг друга ногами, потому что руки у обоих заняты перетягиванием стула. Так вот – одна пара ног в кадре принадлежит долговязому Гайдаю. Снимать собственные конечности режиссер решил после нескольких неудачных дублей с ногами актеров. Конечно, делал он это не за дополнительный гонорар, а из любви к искусству.

А что касается вознаграждения, то оно и так у Гайдая было самым большим на картине. За режиссуру и сценарий он получил около 10 тысяч рублей (по тем временам – стоимость 6-комнатного дома или машины «Волга»).

Не обижены были и актеры. Максимальная ставка оказалась у Сергея Филиппова – за роль Кисы Воробьянинова артист получил почти 6,3 тысяч рублей. Грех жаловаться и актеру-новичку Арчилу Гомиашвили – за Остапа Бендера с чужим голосом он получил лишь на 155 рублей меньше Филиппова (6,12 тысяч рублей). Гонорар исполнителя роли отца Федора Михаила Пуговкина составил 3,8 тысяч рублей. Юрий Никулин вышел из дворницкой с 525 рублями. Савелий Крамаров разжился почти 460 рублями. А Наталье Крачковской перепало чуть больше 180 рублей.